— Шериф, можно, чтобы дамы сейчас отправились домой, а показания дали утром? Ноуэлл, Гар и я можем рассказать вам обо всем, что случилось. Макс посмотрел мимо Айка на Ноуэлла, их взгляды встретились, и Ноуэлл понял молчаливую просьбу Макса оставить трагедию Кларис и Ивонн втайне.
Айк внимательно посмотрел на Кларис и Ивонн, потом повернулся к Джоли:
— Может быть, отвезете вашу тетю и миссис Картер домой?
— Спасибо.
Джоли перевела взгляд с Айка на Макса.
— Езжай, — сказал Макс. — Терону расскажи все, а остальным — только то, что считаешь необходимым. Я вернусь домой, как только смогу.
Джоли сидела на балконе и смотрела, как на горизонте занимается рассвет. На то, чтобы объяснить Меллори, Джорджетт и Перри, что произошло, ушло довольно много времени. Кларис с Ивонн доставили ей немало хлопот — обе пребывали в состоянии легкого шока, но отказывались показаться врачу. От Джорджетт в критических ситуациях было мало проку, а Перри был слишком пьян, чтобы от него можно было ждать помощи. К счастью, Меллори взяла заботы о матери и дяде на себя, освободив, таким образом, Джоли для других дел. Кларис настояла на том, чтобы Ивонн разместилась вместе с ней в ее комнате. С Тероном у Джоли состоялся долгий разговор, потом она проводила его в свободную гостевую спальню.
Сколько времени пробудет Макс в офисе шерифа? Удастся ли убедить Айка, что Ноуэлл Ландерс убил Роско, чтобы спасти жизнь Ивонн? И что будет с Гаром? Есть ли вероятность, что Айк его арестует? Джоли очень надеялась, что Макс скоро вернется. Среди всего этого безумия, которое творилось вокруг, ее мозг сохранил одну разумную мысль: она любит Макса Деверо. И не важно, кем была его мать.
Джоли не давал покоя один вопрос. Если ни Лемар Фукуа, ни Гар не убивали ее мать и тетю, то кто это сделал? А в том, что Гар не убийца, Джоли не сомневалась, и ей не нужны были другие доказательства, кроме его слова. Почему Роско так легко поверил, что его сын способен на ужасное преступление? Может быть, потому что сам Роско был способен почти на все и считал, что его сын такой же?
Джоли понимала, что во всем сценарии чего-то не хватает, какой-то маленькой крупицы информации, которая указала бы на правду. Но чего именно? Что они упустили?
В тот день Гар побывал в Белль-Роуз, он видел ее мать и тетю живыми. А на обратном пути встретил Лемара Фукуа. Значит, после того как Гар уехал, в Белль—Роуз побывал кто-то еще. Но кто? И зачем?
«Думай, Джоли, думай. Вспомни еще раз все, что рассказал Гар. Возможно, он знает больше, чем сам осознает».
— Можно к тебе присоединиться? — спросил женский голос.
От неожиданности Джоли чуть из кожи не выпрыгнула. Она вскочила с плетеного кресла, быстро повернулась и оказалась лицом к лицу с Джорджетт Ройял, которая стояла в дверях на балкон.
— Прошу прощения, — сказала Джорджетт, — я не хотела тебя пугать.
— Я думала, все давно легли спать. После того, что произошло в Плезант-Хилле, я нервная и дерганая. Не каждый день увидишь, как человеку сносит выстрелом половинучерепа.
Джорджетт поморщилась.
— Я хочу тебя поблагодарить. Макса нет дома, и я не знаю, что бы мы делали, если бы ты не взяла все в свои руки. Боюсь, от меня в кризисной ситуации мало проку.
Джоли посмотрела на Джорджетт, посмотрела по-настоящему, и впервые в жизни увидела реальную женщину. Печальную, хрупкую — и невероятно прекрасную даже в ее пятьдесят с большим хвостиком. Не чудовище, не злую порочную ведьму.
— Мне очень помогла Меллори, — сказала Джоли. — Думаю, мыс ней обе унаследовали от папы организаторские способности.
— Луис тебя очень любил.
«Не смей плакать!»
— Я никогда не смогу забыть, как увидела вас вдвоем, вы занимались любовью в старой хижине в лесу, и это было в тот самый день, когда убили мою мать.
— Да, я знаю. И твой отец понимал твои чувства. Он сожалел… мы оба о многом жалели.
Джоли повернулась и снова вышла на балкон. Джорджетт последовала за ней. Женщины остановились рядом.
— Белль-Роуз — прекрасное место, мне очень нравилось здесь жить, — сказала Джорджетт. — Но с Луисом мне бы везде понравилось.
— Вы его по-настоящему любили? «Иногда правда причиняет боль».
— Хочу, чтобы ты знала: я собираюсь сказать Максу, что нам следует уехать из Белль— Роуз. Меллори осенью уедет на учебу в колледж, а Кларис, наверное, выйдет за Ноуэлла Ландерса. Макс наверняка останется в Белль-Роуз, но мне и Перри, думаю, лучше уехать. Может быть, мы вернемся в Новый Орлеан.
Джоли воззрилась на Джорджетт. Что-то странное было в выражении ее лица, во взгляде. Она что-то скрывала. Но что?
— Вы знаете, кто убил мою мать и тетю? — спросила Джоли.
Молчание.
— Ведь Лемар Фукуа их не убивал?
Джорджетт кивнула.
— И Гар Уэллс тоже их не убивал, так ведь?
— Не убивал.
— Тогда кто это сделал?
Молчание.
— Скажите мне сейчас или позже — Максу. Джорджетт поникла, как тепличное растение. Казалось, она сознает, что не может и дальше хранить свои секреты.
— Поначалу я… я, как и многие другие, думала, что Одри и Лизетт убил Лемар.
— Когда вы впервые поняли, что он не был убийцей?
— Не могу сказать точно. Это не было осознанным пониманием. Во всяком случае, сначала. У меня появились подозрения, но я не хотела им верить.
Джоли закрыла глаза, моля Бога дать ей силы вынести правду и найти способ жить с этой правдой, какой бы она ни была. Ее мышцы сковало напряжение.
— До недавнего времени я не позволяла себе даже обдумывать такую возможность всерьез. — Джорджетт понизила голос почти до шепота: — До тех пор, пока вы с Тероном не решили добиваться пересмотра дела. Ты вернулась в Белль-Роуз и оказалась настолько похожей на Лизетт…
В открытую дверь спальни Джоли заглянул Перри:
— Джорджи, вот ты где! А я-то удивлялся, куда ты подевалась.
Джорджетт ахнула и поднесла к губам дрожащую руку.
— Я тебя оставлю, попытаюсь отвести Перри обратно в его комнату. Когда он пьян, с ним не очень приятно общаться.
Джоли схватила Джорджетт за запястье:
— Подождите!
— Не сейчас. — Голос Джорджетт изменился, теперь в нем слышалась настойчивая просьба. — Позже.
Она бросилась к брату, обняла его за талию и попыталась развернуть к двери, чтобы вывести из комнаты.
— Что ты ей рассказывала? — спросил Перри. — Кажется, вы с ней очень мило беседовали, прямо как две подружки.
— Я благодарила Джоли за то, что она обо всем позаботилась и все уладила, — ответила Джорджетт. — Пойдем, Перри, я провожу тебя в твою комнату. Тебе нужно поспать. Ты почувствуешь себя лучше, если…
Перри резко высвободился, оттолкнул сестру и решительно направился к Джоли, которая стояла на балконе и смотрела вдаль. От резкого толчка Джорджетт пошатнулась и схватилась за дверь, чтобы не упасть, потом протянула руку к Перри, но он был уже далеко.
— Перри!
Джорджетт поспешила за братом, но не успела его догнать. Двигаясь на удивление проворно для пьяного, он устремился к Джоли, схватил ее за руки, развернул так, что ее руки оказались заломленными за спиной, и, до того как Джорджетт успела его догнать, зажал ее шею в сгибе своего локтя.
— Лизетт, неужели ты думаешь, что это тебе так и сойдет с рук?
— Перри, не надо! — закричала Джорджетт.
— Иди к себе, Джорджи, — сказал Перри. — Я решу нашу маленькую проблемку. Я ведь всегда все для тебя улаживал, не так ли? Разве я не обставил смерть Жюля Труассана как самоубийство, после того как ты его задушила? Разве я не позаботился для тебя о Филиппе?
Джорджетт ахнула:
— О Господи, не может быть! Только не Филипп!
— Конечно, я это сделал. Филипп тебя разочаровал, мы оба на него полагались, а он нас подвел. Он растратил деньги, и если бы его посадили в тюрьму, он бы и нас потянул на дно. Я просто помог ему поступить, как поступил бы благородный человек.
Мозг Джоли работал с бешеной скоростью, осмысливая информацию, которая на нее свалилась.