– Я считаю, что могу держать свою магию при себе! – сказал Пирс с негодованием.
Пройдя через кухню, я посмотрела ему в лицо, заставив Дженкса улететь, когда уперла руки в бедра и наклонилась.
– Нет, – твердо ответила я. – Я терпела тебя три дня. Наблюдала за тобой в течение трех очень долгих дней! – сказала я, и добавила тише. – Ты спас мне жизнь. Ты спас Айви. Я тебе всем обязана. Но ты продолжаешь слишком остро реагировать! Скажи мне, что я неправа, Пирс, что тебе не просто нравится использовать черную магию? Скажите мне это.
– Я не слишком остро реагирую, – сказал он, вдруг став неуверенным.
– Так и есть, – настаивала я, – Ты слишком остро отреагировал, когда разбил окно в церкви, и потом, когда чуть не поджарил Ли в здании университета. Но ты не пойдешь, потому что тебе в голову часто приходят очень плохие идеи и ты слишком быстро их реализуешь.
Айви смотрела, широко раскрыв глаза, и даже Ник замер, карандаш почти выпал у него изо рта.
– Как сказать, – рот Пирса был сжат в линию, брови напряженно нахмурены.
– Ты сказал, что лучше не рассказывать Алу об Алькатрасе, но тот факт, что Ковен хочет забрать мои яичники, помог мне вернуть свое имя вызова. Ты почти затащил меня в автобус, который Вивиан разнесла на мосту. И зачем ты стрелял в Ала из моего пистолета, заряженного моими чарами? А что, если бы ты убил его? Кого, как ты думаешь, демоны обвинили бы в смерти одного из них? Тебя, его фамилиара? Или меня, ту, из чьего пистолета он был убит? Теперь я лишилась своего пейнтбольного пистолета, и мне придется найти того, кто не знает, что я изгнана, и продаст мне новый! Я не смогу довериться тебе в ответственный момент, и поэтому ты останешься присматривать за детьми Дженкса. Понял?
– Я могу починить окно и достать тебе новый пистолет, – предложил он, и я расстроилась и сжала руки в кулаки. Он спас мне жизнь, и я была ему должна, но половина моих проблем на этой неделе была связана именно с ним.
– Дело не в пистолете, – сказала я. – Ты продолжаешь указывать мне, что делать. Ты не спрашиваешь, не предлагаешь, а указываешь. А мне это не нравится. У меня есть люди, которые помогут мне, которые не будут слишком остро реагировать и совершать поступки, для устранения которых потребуется использование черной магии. Ты не пойдешь.
Я запыхалась и замолчала, ожидая его реакции. Судя потому, как он нахмурился, ответ мне явно не понравится.
– Ты не хочешь, чтобы я тебе помогал, – сказал он напряженно.
– Нет, – сказала я, и добавила мягче, – не в этот раз.
Пирс сжал зубы и, не сказав ни слова, повернулся и вышел из кухни. Дженкс уставился на меня, и я облегченно выдохнула, когда хлопнула задняя дверь. Внутри меня трясло, и я повернулась к Нику.
– Тебе есть, что сказать насчет того, что Айви пойдет с нами?
Ник посмотрел на Айви, его взгляд упал на ее повязку и снова вернулся ко мне.
– Нет, но ее присутствие увеличит прохождение первого этажа, по крайней мере, на три секунды. Я не знаю, справится ли зачистка камер с этим. Если тебя поймают, я не буду в этом виноват.
Дженкс взлетел вверх, потом опустился вниз.
– Я позабочусь о камерах, крысеныш. Ты лучше волнуйся о том, как бы ни споткнуться о свои большие жирные ноги.
Я глубоко вздохнула, пытаясь избавиться от остатков адреналина. Я весь день хотела отчитать Пирса, а теперь, когда все закончилось, я чувствовала себя виноватой. Довольная, что все закончилось, я пошла за Дженксом к столу, чтобы изучить бумаги. Я не смогла ничего разобрать из того, что они понаписали.
– А почему мы не можем спуститься из нижнего поста охраны, пройти под лабораториями, там, где будет легко обойти сигнализацию, и выбраться с другой стороны? – спросила я и заправила упавшую на лицо прядь волос.
Айви с Ником смотрели на меня, так, как будто я только что заявила, что стоит отправиться поездом на луну.
– Ты говоришь о вентиляционных трубах? – наконец сообразил Ник.
– Да, – сказала я, задумавшись, почему Джакс ухмыляется. – Мы все можем стать норками или чем-нибудь в этом роде.
Айви посмотрела на Ника, и клянусь... Я видела, что они объединились.
– Нет, – ответил Ник, побледнев.
– Я не собираюсь превращаться в грызуна, – произнесла Айви, голос у нее был низкий и хриплый.
– Норка – не грызун, – резко сказала я. – Боже! Все, кроме Трента, знают это.
Достав карандаш из-за уха, Айви нарисовала камеру и полукруг, чтобы обозначить радиус ее обзора.
– Я не буду ни во что превращаться, – сказала она, глянув на зелья, стоящие на столе.
Это может очень замедлить наше бегство.