Мимо двери собственной комнаты, той, где он сам лежал в беспамятстве, прошествовал с замиранием сердца, даже остановился на миг, и что-то отозвалось, торкнулось в груди, но тут же двинулся дальше – так и не решился посмотреть хоть одним глазком на себя самого без души, без сознания.
Сдёрнул только пластиковую карточку Виза из жилетки Влада, из собственной жилетки. Ну и выскочил из квартиры и побежал по ступенькам вниз, с тяжёлым дыханием, с переполнением разными чувствами. Всё из него вырывалось, рвалось, стремилось куда-то, и страх подступал словно порывами ветра.
Выбежал на улицу, в грозу, в мелкий дождь, и кинулся наудачу к автобусной остановке. И, слава богу, тут же завидел заветную фигурку – Лиля грустно сгорбилась на лавочке в ожидании автобуса или маршрутки. Рядом стояла бабушка с котомкой, да сбоку строения мостился явный гастарбайтер.
Влад в молодом теле ускорил ход. Лиля заметила приближение своего бойфренда, но не подала виду. По крайней мере, так ему показалось. Что ж, он пожалел только об одном – о том, что в его руке нет шикарного букета роз.
Примостившись рядом с девушкой на лавочке, Кириллов сжал девичью хрупкую ручку.
– Лиль, ты прости меня, я дурак, понимаешь, полный идиот! Всё, что я натворил – это ужасно! Я просто… Я просто не знаю, что на меня нашло.
– Не знаешь, что нашло? Такого наговорил и не знаешь? – Зелёные глазки исподлобья наполнились лучезарной надеждой, словно заводь пруда озарилась выплывшим из-за облаков солнцем.
– Да, у меня какое-то затмение нашло. Ну, прости меня! Хочешь, я на колени встану, вот прямо здесь?
– Нет-нет, что ты, не надо!
Бабулька с котомкой чуть не сгорела от любопытства – уставилась в их сторону, переминаясь с ноги на ногу.
– Окей, хорошо, я прощаю тебя в последний раз, – благосклонно проговорила Лиля.
– Ну, слава богу! Вот увидишь, теперь всё будет хорошо! – Он поймал её взгляд и словно обжёгся. – А теперь давай, пойдём отсюда.
– Куда? – Лиля в растерянности поправила соломенные локоны.
– Идём в кафе, – решительно предложил Влад (и даже сам испугался такой неожиданной собственной идеи), – обмоем наше примирение. Я угощаю.
– Обмоем? Угощаешь? – удивилась Лиля. – Что-то это на тебя не похоже. Ну ладно, идём.
И вот они под ручку двинулись навстречу кстати выглянувшему после грозы летнему солнышку.
И Влад впервые так долго ощущал осязаемую близость Лилечки. Тепло от её хрупкой тонкой ручки поднималось в нём, и от этого одолевал лёгкий трепет. Он то и дело косился на спутницу, и её соломенные локоны обдавали душистым ароматом свежести.
– Давай заглянем туда, – предложил Влад, когда замаячил вход в популярную забегаловку.
У безработного студента-племянника наверняка не было денег на кафешки и развлечения, но зато у Влада лишние рубли водились – он ведь не забыл прихватить на выходе собственную банковскую карточку.
В кафе оказалось уютно и немноголюдно. Присели за свободный столик в углу, у окна. Влад устроился рядом с Лилей, протянул подрагивающую руку и обнял за тончайшую талию. Всем телом прильнул к хрупкой девушке и уткнулся носом в маленькую раковинку ушка с простенькой золотой серёжкой.
– Лиля, какая же ты волшебная, словно воздушная вся! – страстно прошептал он.
Внутри в нём поднималось давно забытое чувство из молодости – этакое странное давление в груди, сладостное и жгучее, протяжное и рвущееся вверх, когда хочется взлететь, и даже отчего-то немножко грустно.
– Матвей, ты… ты всерьёз? – Лиля чуть отклонилась. – Что на тебя нашло?
– Понимаешь, Лилечка, – быстро выкрутился он, – когда мы поссорились, когда ты сегодня ушла, я вдруг понял, какой же я дурак и как боюсь тебя потерять!
– Правда? – В глазах Лили что-то заблестело, что-то такое, отчего ему стало даже как-то не по себе. – Что ж, приятно слышать. Но ты, кстати, раньше никогда не называл меня Лилечкой.
– А теперь буду… так называть, – нашёлся Влад. – Ну ладно, давай что-нибудь закажем.
Он выбрал дорогой десерт и пару бокалов вина. Пока ждали заказ, он немного отошёл, дал себе передышку, отвлёкся. Да к тому же и Лиле позвонила какая-то подружка. Пока девушка непринуждённо болтала, Влад в теле племянника уставился в окно на прохожих.