Далее была карета. Может, случайность. Но обожжённые раны на теле Арона свидетельствую об обратном. Да и слишком часто в этой истории мелькает яд. В любом случае, ситуация с каретой была скорее попыткой дать мне понять, что отныне спать спокойно я не должна. Или, может быть, с моей персоной карета вообще никак не связана. Может, это попытка избавиться от Арона. Что я вообще о нем знаю? Ничего, кроме того, что он выходец с Красных территорий. С другой стороны, Арона было проще убить по дороге ко мне домой, чем уже потом. Аккуратно прирезать во время езды. Я бы не стала сильно интересоваться причиной его смерти в тот момент.
Не стоит забывать о Кассие, так неожиданно напомнившем о себе. Я не особо верила в благие намерения руководителя отделения тайной полиции, скорее склонялась к версии о том, что Харинского приставили присматривать за мной. Кто? Фрол Гарсий, вероятно. Зачем? Как точно подметил Коралиус, я теперь символ мирного договора в Ханаке. Единственный оставшийся в живых, между прочим. Следовательно, главе тайной полиции нужно за мной присматривать. С другой стороны, если в этом замешаны южане, то женщин они обычно не трогают. Культурным наследием заложено, что слабый пол за людей не считают. Может быть именно поэтому они сначала разобрались в Валаконом и Валирием, а потом принялись за меня. Нехотя, как будто бы даже лениво принялись, если сравнивать с тем же Валаконом.
Далее была непонятная смерть Либинского. Я не торопилась связывать эти события воедино. Однако странности в умерщвлении купца не могли не настораживать. Да и Коралиуса как-то слишком не вовремя отправили с дипломатической миссией в богами забытый и политиками изолированный Чанкай, где даже своей армии нет. Соперничество соперничеством, а поговорить со знающим человеком мне бы не помешало.
Вино довольно быстро подошло к концу, а я так ничего путного не надумала. Рассеяно отодвинула ящик стола и наткнулась на письмо отца. Может, и в самом деле съездить к нему на пару дней. Расскажу последние новости. Может, дорогой родитель и наведёт на какую здравую мысль. Заодно и узнаю, чего это ему так срочно понадобилось от меня.
Время для поездки сейчас было крайне неподходящее, но что-то мне подсказывало, что нужно ехать. А может просто вино попалось коварное.
- Элла! - позвала я служанку, выходя из комнаты. Девушка вынырнула из кухни и выразительно поморщилась, увидев в моих руках сигару.
- Скоро будет ужин, госпожа.
Я удивлённо взглянула в окно: смеркалось. Ничего себе я засиделась!
- Собери мои вещи, - приказала я. - Завтра поеду на пару дней к отцу.
- Карета ещё не готова, - испуганно округлила глаза служанка. Я лишь отмахнулась:
- Тут день пути. Поеду верхом.
- Возьмите Арона, госпожа, - буквально взмолилась девушка. - Только не ехайте сама.
- Езжайте, Элла, - тяжело вздохнула я. И сколько мне ещё биться с её сарсагским? - Сама не боишься оставаться?
- Боюсь, - не стала лукавить служанка. - Но я могу на эти дни пойти к соседям. Или дома запереться. А вы будешь совсем одна. Пожалуйста, госпожа!
Да что же ты будешь делать с этой паникершей? Я досадливо цыкнула. Раба я брать с собой не собиралась, но Элла выглядела такой расстроенной, что я, не успев толком подумать, махнула головой, соглашаясь. Оставлять Эллу одну не хотелось. Но если мои догадки верны и за всем происходящим стоят выходцы из Красных территорий, то служанку они тронуть не должны.
- Как вернётся Арон, накорми его и скажи, чтобы подготовил две лошади. На рассвете выезжаем.
7
Ранние подъёмы никогда не были моей сильной стороной. Поэтому во двор я спустилась довольно раздражённая и поминутно зевающая. Отказалась от полноценного завтрака, но, на радость Эллы, взяла завёрнутые в ткань хлеб с мясом и сыром. Перекушу по дорогое.
Арон уже вывел лошадей, закрепил седла и заканчивал прилаживать котомки с моими вещами. Таковых имелось достаточно, но до благородных дам мне было далеко. Впрочем, я не видела смысла перегружать лошадь: едем всего на пару дней, отец живёт весьма изолированно, поэтому возможность пощеголять в дорогих платьях мне навряд ли представится.
Громко озвучив последние наставления служанке, я вывела лошадь за ворота и взобралась в седло. Раздражённо закатила глаза: провести день пути верхом - то ещё удовольствие.
Проезжая мимо дома теперь уже покойного Либинского, я невольно замедлилась. По хорошему, следовало бы заехать к Парилину и разузнать у него о задержанном. Однако тогда бы я не избежала расспросов о причине своего отъезда. А оповещать кого-либо о том, что я покидаю столицу, пусть и на короткий срок, пока не хотелось.