Наверное, до сего момента он так ничего и не понял, но когда она сделала этот жест, ему все стало ясно.
Что невозможно далее сомневаться в том, что она выздоровела. Она обняла сына, говоря: «Это ты? Это ты!» И стоявшие вокруг женщины уже принялись говорить с ней, в спешке рассказывая, что случилось, поскольку старуха еще ни о чем не знала:
— Вы упали, мы подошли, подняли вас, вы были как мертвая, к счастью Браншю… Но теперь-то ведь все в порядке?.. — но они не успели продолжить, потому что Лот встал и, подняв руку, молвил:
— Я знаю, кто он! Он — Иисус!
Снаружи послышался шум. От сильных толчков дверь поддалась и ударила в стену. Где разместить столько народа? На всех места не хватит. Тем не менее люди заходили внутрь, их влекло любопытство, они толкались возле старой Маргерит и спрашивали ее: «Это правда?» Она отвечала: «Сами видите!»
Казалось, она счастлива. Вид у нее был такой, словно она даже помолодела: лицо посвежело, взгляд оживился. Ей приготовили кофе, она отхлебывала его, сидя в старом плетеном кресле, куда ее посадили. А соседки вокруг каждому, кто входил, принимались рассказывать всю историю с самого начала, размахивая руками. В наступившей сумятице о Лоте на какое-то время забыли. Что до Браншю, то его и след простыл.
Но вот в темноте, что уже заполнила и кухню, и комнату, послышался голос, то заговорил Лот, и голос его был глух, как бывает после долгого размышления:
— Иисус вернулся!
Кто-то поднялся на скамью зажечь лампу, Лот прошел в середину комнаты:
— Слышите, здесь собравшиеся? Ибо беды теперь прекратятся. — Лицо его в обрамлении черной бороды было белым. Тот ли это человек, что был хорошим товарищем, говоруном, человеком в кожаном фартуке, чей мул бежал так, что дымились копыта, а сам он обменивался шуточками с тем, кто держал поводья? Вот снова он поднимает руку:
— Говорю вам, слушающие меня, Господь среди нас, Он был плотником, теперь он башмачник, но какая разница? Его узнают по тому, что он исцеляет больных, поднимает из гроба умерших!
Многие имели схожее мнение, другие по-прежнему не могли поверить в случившееся. Но в конце-то концов! Невозможно отрицать, что совершилось великое чудо. Последуют ли за ним другие?
Сквозь оставшуюся раскрытой дверь было видно, что идут все новые люди, и неведомо было, откуда они, а потом перед ними простерлась тьма, все пошли вслед за Лотом на улицу. Среди них были даже больные, но они знали, где восходит звезда, и к какой именно звезде они направляются, поскольку впереди шел Лот. «Может, все так и есть?» — говорили они себе. В конце концов, что мы знаем? В нас живет столь сильная жажда веры! Лот шел впереди. Он повернул налево. Продолжал порошить легкий снег, снежинки сыпались сверху, летели снизу, со всех сторон одновременно, как бывает, когда веет ветер и его холодные иголочки тают у вас на щеках. На небе не было ни одной звезды, но внезапно все увидели другую звезду вон там, у земли. Там находилась лавка, в которой он обустроился, на что и указывал свет, и все они шли в ту сторону.
И вот, все видели, что Лот идет первым, он постучал в дверь. Дверь открылась, затем закрылась. И все толкались, чтобы попытаться хотя бы заглянуть в окно. Больные спрашивали: «Он не будет врачевать нас сегодня? Как тяжко ждать». Некоторые кашляли. Один бедный маленький мальчик, который пришел на костылях и больше не мог стоять, сел в грязь.
*
Они не могли войти, дверь Браншю оставалась закрытой, потом кто-то сказал, что он исцеляет только от некоторых болезней.
В этот вечер разрешено было войти только Лоту.
Шел восьмой час, а в восемь обычно деревня уже спит. Зимой в такое время в самом деле нечего делать и, чтобы не переводить керосин, люди ложатся в кровать. Когда в небе светит луна или поднимается туман, над маленькими крышами, что теснятся одна к другой, стоит полная тишина; единственное, что слышно, словно звуки маленького намокшего барабана, — плеск фонтана. Но этим вечером все еще слышались голоса, и вдали различался шум, как если б люди на улице продолжали переговариваться, несмотря на падавший снег. И вдруг зазвучали чьи-то громкие слова вблизи мастерской Браншю, где все еще стояло несколько человек, что пришли вместе с Лотом:
— Послушайте, говорю вам, пока еще есть время!
Дабы обмануть вас, он обратился во все ему противоположное! Так на тарелку кладут мед, чтобы слетелись мухи…
— Его голос ни с чьим не спутаешь. — Проговорил кто-то.