Веки были неподъёмно тяжёлыми и поднимались целую вечность. И упали снова, лишь только по глазам резанул свет. Вторая попытка стала более результативной и позволила определить, что этот безжалостный свет исходит от трёх свечей в канделябре, а чудный голос принадлежит Лючии Тауфф.
— Слава богу, вы пришли в себя! Максим, я чуть не умерла от отчаяния, когда увидела эту жуткую картину. Мне показалось, что вас… — девушка всхлипнула и закрыла лицо ладонями.
— Лючия, всё уже позади, не плачьте, — нашел в себе силы выговорить Максим, — дайте мне ещё несколько минут, чтобы привести себя в порядок, и расскажите, как вам удалось меня отыскать?
— Это всё Тони, и этот огромный волк. Сначала был какой-то ужасный грохот, после он стих, а через некоторое время двери камеры отворились, и на пороге стояли они — волк и Тони. Я даже подумала, что мне мерещится, но, слава богу, это оказалось правдой. Потом мы выпустили королеву, и волк привёл нас сюда. А тут… а тут такое… — она прерывисто вздохнула, — Как хорошо, что вы живы!..
— Всё в порядке, Лючия, всё уже в порядке, но — где же остальные?
— Тони запрягает лошадей в карету, а королева с моей горничной пошли на людскую половину раздобыть воды и полотна, чтобы перевязать ваши раны.
— Раны? Да нет у меня никаких ран…
— Но вы же весь в крови!
— Наверное, это не моя кровь. И вода, чтобы умыться, очень даже не помешает.
Макс уже закончил регенерацию повреждений и, будто ничего и не было, легко поднялся на ноги. Только в горле осталось ещё специфическое першение, видимо, он всё же надышался немецкой химии.
Послышались шаги, и в зал вошла полная достоинства королева Анна, даже простой кувшин воды несшая с поистине монаршим величием. Позади неё семенила горничная с огромным тазом и стопкой полотенец подмышкой.
— Это всё, что удалось найти… — расстроено произнесла Её Величество, но тут она заметила Макса, и глаза её округлились. — О, наш герой намного живее, чем нам показалось!
Максим склонился в поклоне:
— Это большая честь для меня, Ваше Величество, получить воду из ваших рук. Я сей же час приведу себя в порядок, и тогда — полностью к вашим услугам.
Умывшись и наскоро почистив одежду, он, наконец, огляделся. Да, здесь было отчего испугаться женщинам. Весь пол усыпан каменным крошевом, в стенах зияют огромные бреши, повсюду куски рухнувших скульптур, да ещё у камина на обрубке шеи стоит отрубленная голова с выпученными глазами, а неподалёку от неё бесформенной грудой громоздится остальное тело с торчащим из него мечом.
Меч выглядел обычно, уже не светился, и Макс, придержав ногой останки, не без усилия его выдернул. Вложив клинок в ножны, он подошёл к столу, обозрел разложенные там артефакты, и, недолго думая, смёл их в стоящую подле стола дорожную сумку почившего в бозе Магистра. Замкнул её, закинул на плечо и, повернувшись к женщинам, сказал:
— Тут мы закончили, давайте разыщем принца.
— О, конечно, — откликнулась королева и, слегка смутившись, добавила, — только, господин барон, там, за дверью, сидит этот огромный зверь, он каждый раз на нас так внимательно смотрит, что мне становится не по себе. Вы не могли бы как-то на него повлиять?..
— Не извольте беспокоиться, Ваше Величество, Глор никогда не тронет моих друзей, наоборот, будет защищать их. Но я с ним поговорю, я уверен, он станет смотреть дружелюбней, — Максим очень надеялся, что в этом освещении никто не заметит его слегка ироничной усмешки.
— Вы сказали — поговорю? С волком?
— Он не простой волк. — Макс повернулся к выходу, — Глор, дружище, ты всё слышал?
В дверях показался волк. «Я понял» — услышал Макс, после чего, Глор развернулся и степенно удалился по коридору.
Вид у королевы был несколько ошарашенный.
— …Грей, как же я рад тебя снова видеть! — услышал Максим, выходя во двор. В пляшущем свете факела он заметил искреннюю улыбку на лице прислонившегося к дверце кареты товарища. Четвёрка лошадей уже была готова умчать их подальше от этого негостеприимного места.
— Взаимно, мой принц, взаимно. Однако, будешь ли ты так же рад, если я скажу, что у нас нет кучера, и сообщу тебе имя единственного кандидата на его место?
Улыбка на секунду сошла с лица Тони, но тут же вернулась обратно:
— Буду, Макс. Я с удовольствием возьмусь править каретой, в которой моя мать вернётся домой!
— Ну, тогда — в путь, не мешкая! Если ты не забыл, то этим утром войска твоего отца встретятся с армией монстров. И нам во что бы то ни стало надо поспеть к началу.
— Да каких монстров, Максим? Нет там уже никаких монстров — ведь все чары Крега развеялись!
— Все, да не все, Тони. Не буду вдаваться в подробности, но Крег со мной кое чем поделился, и я точно знаю — эти монстры без меня не развеются.
— О, раз так, то поторопимся. Милые дамы, прошу занимать места, мне доверена честь править вашими лошадьми!.. — он запнулся и встревожено глянул на друга, — Макс, а успеем? Темно ведь…
— Не боись, сейчас подсветим! — и над каретой засиял ярко-белый шарик, чем-то похожий на осветительную ракету из прежней Максимовой жизни…
Грей вскочил на своего верного Маргуса, привязал к седлу повод лошади принца, и малый королевский кортеж, освещённый одинокой, но очень яркой звездой, двинулся в путь.
Восход солнца застал их на вершине высокого холма, с которого открывалась панорама места будущего сражения — отсюда отлично просматривались и мелкая в этом месте пограничная речка, и деревянный мост через неё, и обе долины по её сторонам. На дальнем берегу стояли лагерем королевские войска, по периметру расхаживали часовые, над шатрами реяли штандарты — но пока ещё лагерь спал, лишь неторопливо сновали дежурные наряды, разводя огонь под полевыми кухнями.
По прямой до лагеря было чуть более километра, но дорога в этом месте огибала глубокий овраг, и путь удлинялся разов в пять.
— Тони, тормози! Жаль, но мы вряд ли успеем пересечь речку до начала сражения, зато, как только покинем вершину холма, то сразу и надолго всё потеряем из виду. Так что, поставь карету в тени вон тех деревьев, чтобы мы никому не бросались в глаза, а я пока перекинусь парой слов с Глором.
Отъезжая, принц успел услышать странный вопрос:
— Глор, я надеюсь, твои парни не боятся дождя?..
Посовещавшись, друзья заняли удобную позицию, на одном из венчавших этот холм каменных утёсов, и Грей, роясь поочерёдно в то в своей, то в Креговой сумках, потихоньку втолковывал принцу:
— Тони, с минуты на минуту всё придёт в движение, и мы уже не можем этого предотвратить. Крег-то, как только мы одни знаем, никуда уже не придёт, но у Кабри однозначный приказ: с восходом солнца выдвинуть армию к реке. Уверен, что у твоего отца доблестные воины, но вряд ли они готовы именно к такому сюрпризу. Скорее всего, начнётся паника, и ситуация выйдет из-под контроля. Значит, нам надо так разыграть карту, чтобы главное преимущество Кабри-Крега свести на нет. А преимущество это лишь в том, что окружающим мерещится: сами монстры и их преобладающее количество. Вот нам и надо убрать это наваждение. Чтобы полностью снять морок, мне нужен непосредственный контакт, которого, к сожалению, у нас пока не предвидится. Но, есть одна задумка — я сейчас чуток поработаю с погодой. И как раз на Кабри у меня контакт имеется: ты же помнишь ту бриллиантовую звезду, на которой он погорел? Она у меня так до сих пор на него и настроена. Но это потом. Ты пока понаблюдай, а я поработаю…
Небо, как назло, было совершенно ясным — ни малейшего намёка на облака — и чтобы собрать дождевую тучу площадью в пол квадратных километра, требовались поистине титанические усилия. Но Максим этого уже не боялся. К теперешнему времени он успел осознать смысл происшедшего с ним этой ночью. И багровый меч, и чёрная ледяная масса в лицо — это не что иное, как последний привет от Крега. Всякий серьёзный маг, независимо от того, Белый он или Чёрный, озабочен тем, чтобы сохранить и передать накопленный им опыт, продолжая хотя бы таким образом жить в веках. Лендер передал опыт только что погибшему человеку из другого мира, подарив ему при этом вторую жизнь, а Чёрный Крег и здесь остался верен себе: всё своё он передал своему убийце.