Впрочем, время было непростое, убивали и за меньшее...
Известные адвокаты нашего городка отказались защищать Рощина, ссылаясь на занятость. Предполагаю, что никто из моих коллег не хотел наживать себе врага в лице Евлампия Бурова, бизнесмена, мецената и прочее. Дальняя родственница подозреваемого, Вероника Потаповна Решетнева, обратилась ко мне.
- Вы - моя последняя надежда, - с чувством сказала она и умоляюще уставилась на меня. Я отвел глаза, потому как рассматривать эту женщину было неприятно: одна бородавка возле носа чего стоит, и по лицу разбросаны гнойные воспаления. Вероятно, родственница Рощина привыкла к подобной реакции окружающих на ее внешность и сообщила без всякого сожаления:
- У меня сильная аллергическая реакция на всё подряд. Никакие медикаментозные средства или крема не помогают. Зимой аллергия проходит.
Лучше бы ты подождала зимы, - подумал я.
- Так что, возьметесь за дело Тимура? - спросила Вероника Потаповна и поспешила повысить уровень моей самооценки, - мне рекомендовали вас как весьма упорного человека, который добивается своей цели доступными способами, выполняет возложенную на него миссию.
- Ну, это громко сказано, - хмуро заметил я, искусно пряча собственное довольство.
Что было делать - я расправил крылья и полетел. Как великий и ужасный Перри Мейсон, способный вывести на чистую воду всех злодеев без разбора.
Для начала я изучил уголовное дело. Следствие по делу об убийстве Ариадны Еремеевны Качинской вел широко известный в профессиональных кругах Илья Ефимович Морозов, мечтающий поскорее закрыть уголовное дело и передать дело в судебные органы. Других подозреваемых, кроме Рощина, Морозов не рассматривал - якобы всё и без того очевидно. Предоставленный Тимуру Рощину адвокат не перечил следователю, он терпеливо ждал суда, чтобы выступить с красочной речью, в которой он выскажет причины, побудившие его подзащитного совершить преступление, и дойдет до полного абсурда - у Рощина не было другого выхода. Можно подумать, жертва Рощина посягала на его собственную жизнь, Рощин об этом узнал и решил опередить ради своего же спасения. Плавали - знаем.
Морозов потирал руки - он раскрыл уголовное дело по горячим следам - и трепетал от ожидания будущих благ, последующих за этим раскрытием. И было от чего потирать руки: нашелся свидетель, разбивший в пух и прах показания подозреваемого, заявившего, что в момент убийства Ариадны Качинской он находился дома. И кто опроверг слова Тимура Рощина? Никогда не догадаетесь. Но об этом позже.
В один не очень прекрасный для следователя Морозова день в его кабинете нарисовалась моя скромная адвокатская персона.
- Першин Игнат Павлович? - переспросил Морозов, сидя за столом и поглядывая на меня поверх очков, съехавших на кончик его остренького носа. По причине остроносия он напомнил мне дьяка из гоголевского произведения "Вечера на хуторе близ Диканьки". Черный поношенный костюм и темная сорочка довершали образ. Его ног я не видел, поэтому мог развить мысль касательно длины пиджака и превратить его чуть ли не в сутану.
Мне предоставили свободный стол, и я углубился в изучение уголовного дела.
Труп Качинской был обнаружен приходящей домработницей, Верой Игнатьевной Лапшиновой. Ариадна Еремеевна сидела в кресле с поникшей головой. Поначалу Лапшинова подумала, что хозяйка дремлет, но вся ее поза говорила об обратном - хозяйка мертва. Домработница сразу набрала "02". Уже после подумала, что зря позвонила в милицию: старушка была в преклонном возрасте, имела множество хронических заболеваний, в последнее время часто жаловалась на боли в сердце. По всему выходило, что причина смерти именно сердечный приступ.
Однако приехавший с следственной бригадой судмедэксперт тотчас установил, что причиной смерти Качинской стала асфиксия. Старушку задушили ее же подушкой. Убийство произошло, когда Ариадна Еремеевна сидела в любимом кресле. Получается, преступник ей был хорошо знаком, никаких опасений он не вызывал. Так что всё сходится - убийство совершил близкий человек. Тимур Рощин. Он взял в спальне подушку, незаметно подкрался к своей потенциальной жертве, которая ввиду возраста могла задремать, и держал подушку на лице до тех пор, пока жертва не скончалась от удушья. Потом хладнокровно вернул подушку на место, уничтожил наглядные следы своего пребывания в доме и отправился к себе.
Тот же судмедэксперт после вскрытия установил время смерти Качинской: от двадцати одного до двадцати одного тридцати.
А теперь самое интересное. Тимур Рощин заявил, что покинул квартиру Качинской в начале девятого. До дома добирался пешком - погода располагала к вечерним прогулкам. Около девяти, точнее - без десяти девять, он вошел в свою квартиру. Откуда такая точность? В соседней квартире, где проживала молодая семья с маленьким ребенком, громко вещал телевизор - шла передача "Спокойной ночи, малыши". Рощин успел снять обувь и вымыть руки, когда за стенкой зазвучала знакомая мелодия и началась программа "Время".
Все четко, ясно и понятно. И вдруг Ольга Байрацкая полностью опровергает слова мужа. Якобы муж вернулся домой в половине десятого, когда программа "Время" шла к логическому завершению и рассказывали о погоде на завтра. При этом был взмокшим и трудно дышал, как после скоростного забега.
Когда жена свидетельствует в пользу мужа и предоставляет ему, подозреваемому в преступлении, алиби, никто не принимает свидетельства в расчет. Нонсенс - жена не только не подтвердила слова своего супруга, но и указала точное время. Благодаря ее показаниям, а также веским подозрениям следователя Морозова, Тимур Рощин был задержан и помещен в следственный изолятор.
Свидетельство Ольги Байрацкой против ее супруга Илья Ефимович Морозов принял во внимание, в уголовном деле имелся протокол допроса, под протоколом - разборчивая подпись и привычная фраза: с моих слов записано верно.
Я постарался абстрагироваться от косвенных доказательств вины моего подзащитного, и сосредоточился на показаниях соседей погибшей Качинской.