- А почему бы и нет? - смелее повторила Андокида, тотчас уловив, что сумела заронить в него искру сомнения. - Он потому и самый богатый, что никогда не упустит удобного случая озолотиться. В отличие от тебя... Ой, как больно! - жалобно заныла она, растирая ладонью горевший огнём кровавый рубец на левом плече. Полимед медленно опустил плеть.
"И в самом деле! Ведь посуду запросто могли подменить и в Феодосии. Может не случайно меня там так напоили? Конечно, это не Хрисалиск и не Лесподий... А вот его сынок вполне мог это сделать. Его разгульная жизнь в столице стоит немалых денег. С чего бы он сказался утром больным и не поехал с нами в Скифию? Побоялся?.. Или этот его декеарх с перебитым носом!.. Хотя, нет. Откуда простому соматофилаку взять позолоченную посуду для подмены? Он бы просто обчистил ларец... И Оронтон, конечно, вряд ли посягнул бы на дары, предназначенные скифскому царю. Это могли сделать либо Делиад, либо Андокида... Ну почему я не заглянул в ларец перед отъездом?!"
- Ну ладно. Что сделано, то сделано, - произнёс Полимед уже совсем другим тоном. - Я оставил у ног Скилура ларец с подменённой кем-то посудой из позолоченной меди и бронзы. Признайся - это твоя работа? Клянусь Гермесом, я больше тебя и пальцем не трону.
- Полимед, милый! Клянусь тебе всеми богами - это не я! Это же легко проверить! Пошли, посмотрим на месте ли наша мегарская чаша и ритон.
- Ну, ты же не настолько глупа, чтобы подменить царскую посуду нашей.
- А где бы я взяла посреди ночи другую?
- Тоже верно.
У Полимеда не осталось больше сомнений, что царские дары подменили в доме Хрисалиска.
- Миленький мой, давай я сбегаю, принесу вина и чего-нибудь поесть, а потом ты спокойно обо всём расскажешь.
- Хорошо, иди.
Уронив плеть на устилавшую пол возле ложа мягкую барсовую шкуру, Полимед тяжело осел на край ложа, уже сожалея в глубине души, что не послушал тогда Андокиду, и в итоге драгоценная царская посуда обогатила кого-то другого.
Убедившись, что гроза окончательно миновала, Андокида бросила на постель окровавленную подушку и, не сводя глаз с удручённо поникшего головой супруга, направилась к двери.
Как вдруг перед самым её носом дверной полог откачнулся, и в спальню вошёл с обнажённым мечом наготове гинекономах Криптон. Андокида застыла на месте, вытаращив на него изумлённо-перепуганные глаза. Ещё большее недоумение и испуг при виде возникшего на пороге воина с обнажённым мечом в руке (лица его он не разглядел в темноте) отразились на лице Полимеда.
- Что же ты остановилась, крошка? - весело спросил вошедший, и Полимед тотчас узнал голос гинекономаха Криптона. - Иди, принеси нам доброго заморского винца. Я тоже с удовольствием послушаю рассказ досточтимого Полимеда о доверенных ему нашим басилевсом золотых дарах.
Выпроваживая Андокиду из комнаты, Криптон по-свойски крепко шлёпнул её свободной левой ладонью по мягкой ягодице. Услышав удаляющиеся шаги Андокиды за дверным пологом, он двинулся от двери к ложу и вошёл в полосу лунного света, падавшего из окна на середину комнаты. С усилием оторвав взгляд от его матово отсвечивающего полированной сталью меча, Полимед поднял выпученные в паническом страхе глаза на довольно ухмыляющееся черноволосое лицо гинекономаха, и у него не осталось сомнений, что тот всё слышал, и он пропал. Развалясь по-хозяйски в кресле напротив Полимеда, Криптон закинул ногу на ногу и принялся любовно поглаживать левой ладонью положенный на колено клинок.
- К-криптон? К-как т-ты т-тут ок-казался? - смог, наконец, выдавить из себя Полимед, начав с перепугу заикаться на каждом слове.
- Ха-ха-ха! - радостно хохотнул в ответ Криптон, обнажив два ряда крупных белых зубов. - Хороший вопрос!.. А ты как думаешь?.. Дело в том, дорогой Полимед, что твоя прелестная супруга боится спать одна. Вот она и наняла меня за хорошую плату охранять её сон во время твоих отлучек из города. Га-га-га-га!
Какое-то время Полимед молчал, осмысливая услышанное, - от страха он потерял способность быстро соображать, - затем качнулся с ложа вперёд, будто собираясь броситься на Криптона, но тот молниеносно выбросил к его груди остриё меча.
- А ну, сидеть! Не вздумай со мной шутить!
- К-криптон! П-п-прошу т-тебя - н-не губи! - обратился к нему Полимед умоляюще-плаксивым тоном, заламывая руки на груди и медленно сползая с ложа на колени. - Д-давай д-договоримся по-дружески. Умоляю! Я г-готов хорошо заплатить, что бы ты забыл то, что здесь услышал.
- Вот как? - медленно отведя отточенное остриё от груди коленопреклонённого Полимеда и вновь положив клинок плашмя себе на колени, Криптон нахмурил лоб в раздумьях. Выдержав долгую паузу, в продолжение которой купец не сводил с него полных мольбы и надежды глаз, он наконец объявил Полимеду свой приговор:
- Ну, что ж... Помня о наших прежних добрых отношениях и ради твоей прелестной супруги я, пожалуй, мог бы притвориться глухим... Но, хотелось бы знать, какую награду ты готов предложить мне за моё молчание?
- Думаю... - Полимед лихорадочно пытался определить, какую сумму предложить гинекономаху, - т-т-три мины с-серебра т-тебя ус-строят?
- Как?! - вскинул изумлённо брови Криптон, откидываясь на спинку кресла. - Целых три серебряных мины?! Это во столько ты оцениваешь своё доброе имя?! Свою жизнь, наконец!
- А с-с-сколько же т-ты х-хочешь?
- Я полагаю... - Криптон опять вынудил попавшегося на надёжный крючок купца томиться в нервном ожидании, - думаю, достойной ценой за то, чтобы ты и дальше спокойно жил в этом замечательном доме со своей красавицей женой, будет один... да, пожалуй, одного будет достаточно... один талант серебра.
Полимед изумлённо вытаращил глаза, будто не веря собственным ушам.
- Целый т-т-талант!.. Но у меня нет с-столько с-серебра.
- Ну, что ж... Тогда мы с тобой сейчас выпьем на дорожку вина, и я отведу тебя в эргастул, а утром мы с тобой отправимся во дворец, и там ты расскажешь басилевсу Перисаду, как подменил доверенную тебе золотую посуду дешёвой медью, - равнодушно решил Криптон участь Полимеда.
- Но я могу сейчас д-дать тебе с-серебра примерно на т-т-треть таланта, - торопливо затараторил с мольбой в голосе Полимед, окончательно сдаваясь, - а недостающие две трети я завтра же одолжу у своего тестя Аполлония.
- Вот это другой разговор! - тотчас сменил гнев на милость Криптон и хлопнул левой ладонью по резному подлокотнику кресла. - Я не против получить свой талант и частями, после чего навсегда забуду в твой дом дорогу, клянусь "наконечником" Гермеса, хе-хе-хе!.. Но куда же запропастилась Андокида? Мне не терпится закрепить нашу взаимовыгодную сделку канфаром хорошего вина: а хиосское у тебя просто восхитительное!
Полимед опять сел на край ложа против Криптона, и несколько следующих минут оба молчали, дожидаясь запропавшую где-то хозяйку. Наконец за дверью послышались её неторопливые босые шаги, и Андокида, отодвинув выпуклым задом дверной полог, бережно внесла в комнату на овальной деревянной тарели два высоких, наполненных до краёв тёмным вином канфара, на начищенных медно-красных стенках которых ярко трепетали огоньки стоящего между ними небольшого глиняного светильника.
- Вот и я. Боялась расплескать, - пояснила она свою неторопливость. - К сожалению, еды никакой не нашла.
Поставив тарель на столик возле кресла, она протянула один кубок весело скалящемуся на неё любовнику, продолжавшему при этом держать правую ладонь на рукояти меча, другой - удручённо поникшему, не знающему радоваться ему или горевать, мужу.
- Разбавленное наполовину хиосское.
- Прекрасно! То, что нужно! - одобрил её выбор Криптон, перехватывая тонкую ножку поданного Андокидой кубка левой рукой. - А мы тут с твоим мужем, пока тебя не было, смогли полюбовно обо всём договориться. Я согласился забыть, о том, что здесь услышал, а твой муж пообещал, что больше никогда и пальцем тебя не тронет, ни в чём не упрекнёт и навсегда позабудет, что видел меня здесь. Я верно говорю, Полимед?
- Да.
- Ну так давай закрепим нашу сделку канфаром этого восхитительного вина из рук твоей очаровательной жены, и да будут Дионис с Гермесом нашими свидетелями! Кстати, я был бы не против прихватить пару амфор твоего хиосского с собой. Надеюсь, ты не поскупишься для меня на небольшой дружеский подарок?