- Да я вижу по его крупу, что конь с норовом. Ну ничего, уж я как-нибудь сумею с ним поладить, - ответил Горгипп с самоуверенной улыбкой.
Чтобы не теснить народ, который и не думал расходиться с агоры, пока там оставалась Герея, Делиад направил окружающих носилки соматофилаков в ближайшую улицу. Главк держался слева от носилок, впритирку с алыми щитами шагавших сбоку попарно соматофилаков, рядом с ним пристроился Горгипп, за которым Ашвин, ещё не понявший, что его продали вместе с Вороном новому хозяину, не отрывая зачарованного взгляда от полулежавшей в носилках на вышитых золотом алых подушках черноволосой красавицы, вёл под уздцы жеребца.
С повёрнутой вправо головой, никого вокруг не замечая, Главк рассказывал ласкавшей его томным взглядом Герее, что царевич Левкон живёт в доме его отца Посидея на правах самого дорогого гостя; по утрам и вечерам читает научные книги и ведёт с его отцом учёные беседы, а днём ездит с Палаком в степь на звериную травлю - Палак показал ему, как скифы охотятся с ловчими птицами. Услыхав, что Палак возит Левкона на охоту, Герея внутренне затрепетала, ведь во время скачек по степи с ним может произойти любое несчастье - случайное или подстроенное!
- Но почему же Палак не отпустил Левкона, после того как Деметрий привёз ему обещанное золото и серебро? - спросила Герея.
- Дело в том, царевна, что твой муж побился об заклад с Палаком, что ты настолько его любишь, что не побоишься сама приехать за ним в Неаполь, - пояснил глухим от волнения голосом Главк. - Палак не поверил этому и сказал, что если такое случится, он даст Левкону в награду целый талант золота. Если же ты не приедешь, то уже Левкон должен будет уплатить Палаку талант золота, что на мой взгляд справедливо.
- Левкон не мог дать такое обещание, - усомнилась Герея. - Он прекрасно знает, что даже если бы я захотела приехать, то не смогла бы этого сделать - меня не выпустит из города Перисад. Как видишь, я шагу не могу ступить из своего дома без его соматофилаков.
- Тем не менее, царевна, я собственными ушами слышал, как царевич Левкон похвалялся во время пира любовью и преданностью своей жены, - не моргнув глазом, солгал Главк. - Ты сможешь убедиться в этом, когда прочтёшь его письмо, которое он передал с вашим послом Деметрием.
- Наверное, его к тому времени успели здорово напоить "по-скифски"! - язвительно предположила Герея.
- Скрывать не стану: вина к тому времени и вправду было выпито немало, - подтвердил Главк.
- Вот видишь! По нашим законам клятвы и обещания, сорвавшиеся с пьяного языка, считаются недействительными. Проснувшись утром, Левкон, наверняка, и сам не помнил, что спьяну наговорил вечером во время пира.
- У скифов, прекрасная царевна, другие законы. Обещание, данное при свидетелях, надо выполнять... А что если я расскажу об этом басилевсу Перисаду? Разве он не отпустит тебя со мной на несколько дней в Скифию, чтобы поскорее вернуть себе младшего брата с талантом золота в придачу?
Несколько секунд поразмыслив, Герея попросила воинов, шагавших слева от носилок, немного поотстать, так как ей нужно сказать кое-что послу Главку по секрету. Когда Главк, повинуясь призывному взмаху её руки, подъехал впритык к носилкам, Герея придвинулась к самому краю, обдав его тонким ароматом своих благовоний, отнимающим разум и волю не хуже вина и конопляного дыма.
- Хочешь, я открою тебе одну тайну? - спросила она чуть слышно сквозь цокот копыт и мерную поступь грубых солдатских подошв по брусчатке склонившегося к ней с седла Главка. - Басилевс Перисад уже много лет безнадёжно влюблён в жену своего брата. Если Левкон не вернётся из Скифии, он будет этому только рад и сможет наконец жениться на мне. Поэтому он не продаст меня Палаку ни за какие деньги.
Вздохнув, Герея опять отодвинулась от порозовевшей щеки Главка вглубь носилок.
- Раз уж так вышло, Палак получит ещё один талант золота, но не меня. Объясни это своему царю, милый Главк. Пожалуйста, помоги мне вернуть моего мужа!
- Хорошо, прекрасная царевна, обещаю...
Тем временем, шествие, сопровождаемое сзади и подстерегаемое на каждом перекрёстке толпой влюблённых в Герею молодых людей, казалось, готовых следовать за своей богиней, забыв о пище и питье, хоть на край света, обойдя боковыми улицами агору, вышло на площадь перед входом на Акрополь. Здесь Герея попрощалась с Главком и Горгиппом и задёрнула боковую шторку. Приказав двум своим телохранителям, проехавшим сюда вместе с десятью сайями Главка со Скифской улицы более коротким путём, проводить купленного с вороным жеребцом скифского раба к своему дому на верхней террасе, Горгипп отпустил до утра остальных. Подождав, пока окружённые полусотней соматофилаков носилки скрылись в воротах Акрополя, он развернул коня и въехал вместе с Главком в Нижнюю крепость.
После того как рабы опустили носилки с натруженных плеч перед входом в Старый дворец, Делиад любезно помог тётушке встать и проводил её в андрон. Спросив у встречавшего хозяйку у входа Арсамена, не передавал ли казначей Деметрий письма от Левкона, Герея попросила Делиада сходить в Новый дворец, узнать, приехал ли Деметрий, и попросить его заглянуть к ней, как только у него появится такая возможность. Оставив десяток соматофилаков охранять Старый дворец, Делиад приказал пентаконтарху Ктисту отвести остальных в казарму, сам же на полпути свернул к царской цитадели.
К великой досаде метавшейся раненой тигрицей по опустевшему дворцу Гереи, обратно он вернулся не скоро. Лишь через два невыносимо долгих часа посланная сторожить у входа рабыня вбежала к не находившей себе от нетерпения места Герее с долгожданной вестью, что господин Делиад, госпожа Элевсина и казначей Деметрий приближаются к дворцу. Оглядев себя в зеркале и наложив на лицо маску спокойной доброжелательности, Герея направилась в андрон.
Ответив любезной улыбкой на приветствия и добрые пожелания светившегося неподдельной радостью толстяка казначея, Герея поцеловала в лоб дочь и услала её в гинекей, сказав, что выслушает рассказ о её сегодняшних успехах позже. (Элевсина с девяти лет ходила в сопровождении любимой рабыни по утрам в царский дворец обучаться семи школьным наукам у придворного астролога и по совместительству царского учителя Аммония, поскольку без неё капризный царевич Перисад учиться напрочь отказывался.)
С превеликим удовольствием приняв приглашение Гереи составить ей и Делиаду компанию за обеденным столом, Деметрий сообщил, что с утра у него не было во рту и макового зёрнышка, так как по приезде, даже не заглянув домой, он сразу поспешил в царский дворец.
Войдя в трапезную, Герея предложила перекусить сегодня без лишних церемоний, сидя за общим столом. Умело скрывая своё нетерпение, Герея, прежде, чем приступить к расспросам, подождала, пока Деметрий и Делиад, омыв руки в поднесенном рабыней серебряном рукомойнике, утолят голод (сама она к еде едва прикоснулась) и приступят к вину. Тогда, наконец, Деметрий, блаженно улыбаясь, приступил к многословному рассказу о своей поездке в Скифию, мирной клятве царя Палака, короткой встрече с царевичем Левконом, стремительной езде из Неаполя в Пантикапей вместе с послом Палака Главком и только что завершившемся у басилевса совете, на котором, после его доклада и зачитанного им письма царевича Левкона, было единодушно решено, что басилевс Перисад не произнесёт перед палаковым послом мирную клятву и не отпустит его из Пантикапея, пока царевич Левкон не пересечёт боспорскую границу.
- Главк даже не был допущен к басилевсу, - продолжал разглагольствовать казначей, счастливый, что его опасная миссия столь успешно завершилась. - Аполлоний, выйдя от Перисада, сообщил ему о принятом решении и, как давний гостеприимец Посидея, предложил ему приют в своём доме. Главк попросил дозволения отправить гонца с письмом к Палаку и, разумеется, получил наше согласие.
- А письмо Левкона Перисад оставил у себя? - спросила Герея.
- Как раз нет. Басилевс велел отдать его тебе, царевна. Вот оно.
Сунув руку за отворот тёплого дорожного кафтана, Деметрий протянул Герее свёрнутый в трубку примятый папирусный лист. Тут же сообразив, что Герея желает остаться одна, Деметрий встал с кресла, поблагодарил хозяйку за прекрасное угощение и попрощался, сказав, что должен скорей обрадовать своим возвращением ждущих его дома жену и детей и выразив уверенность, что и царевич Левкон в самом скором времени вернётся домой.