Рядом с Русланом, обнимающим, и возбуждающее дышащим ей в шею, мечталось легко. В том числе и том, о чем ей мечтать запрещалось по возрасту. Глупые ограничения, которых Зина не понимала. Если она точно знала, чего хотела, ее тело соглашалось с желаниями и мечтами, то почему кто-то за нее решал, чего можно, а чего нет, исходя только из условных цифр в паспорте?
***101/3
Руслан ощущал себя в раю. А как еще может быть, когда все вокруг наполнено ее восхитительно чарующими ароматами. Он неохотно приоткрыл глаза, не желая окончательно просыпаться. Сейчас все исчезнет, а так еще хотелось подольше насладиться своим личным раем. Чувствовал себя удивительно легко, вся накопившееся за это время усталость, словно по волшебству растаяла. Даже одним сном, наполненным ее присутствием.
Он потянулся, желая более вольготно растянуться, чувствовал непонятную тесноту в своей огромной по размерам кровати. Но оказалось, что его рука держит в крепком захвате Зину. Он замер на несколько секунд, надеясь, что не разбудил Зиночку. Не может быть, он не мог вспомнить, как засыпал рядом с ней.
Воспоминания резко обрывались. Он пошел заряжать телефон в ее комнату, присел на кровать. Его заинтересовала подушка Зиночки, источавшая яркие ароматы любимой девушки. Он хотел немного побаловать себя, фетишист чокнутый, и зарылся лицом в ее подушку, глубоко вздыхая упоительные ароматы. Последней мыслью было, что надо прихватить ее подушку с собой домой, а взамен купить Зине новую. Она же не будет против его маленькой сумасшедшей затеи?
После той ночи, у него дома, он еще долго не разрешал менять свое постельное белье, все еще удерживающее в себе ее ароматы. К сожалению Руслана, убывающие с каждой ночью, пока не исчезли совсем. Он спал, подминая под себя только ту подушку, на которой ночевала Зиночка. Он скучал и тосковал без нее в своей холодной холостяцкой постели. Засыпая, представлял, что скоро она будет всегда спать рядом с ним, как и положено жене.
Из коридора в комнату проникал тусклый свет, освещая их, сплетенных телами на тесной девичьей кровати. Ее волосы разметались по подушке. Плед давно соскользнул с кровати на пол. Зиночка, видимо, перед тем как прилечь к нему, переоделась в пижаму. Или как называется тоненькая футболка и короткие, но широкие шортики, ничего не скрывающие от его жадных глаз, с интересом всматривающихся в полумрак комнаты, желающих рассмотреть внимательно все детали.
Все-таки он разбудил Зиночку своими резкими движениями, она завозилась, еще теснее прижимаясь к нему. Он трусливо подумал, что надо решительно бежать подальше от нее, но какие-то неведомые силы, удерживали его на месте. Невероятное блаженство чувствовать ее настолько близко, в своих объятиях, сонную, нежную, соблазнительную. Ощущать под непослушными ладонями теплую и нежную кожу ее живота. Его рука еще во сне пробралась Зиночке под тонкую коротенькую футболку, бесстыже задирая ее. Словно там и было место его мятежным рукам, желавшим к ней прикасаться без всяких запретов.
Сердце тревожно забилось, в голове набатом стучали разумные мысли, что надо Зиночку оставить досыпать одну, не тревожить ее прекрасные сны, возможно, и о нем. Но другая его часть, эгоистичная и собственническая по отношению к Зине, отчаянно сопротивлялась, требуя хоть маленького кусочка счастья для себя.
Когда она открыла глаза, и прошептала сонным хриплым голосом его имя, он понял, что безнадежно проиграл самому себе, в самых лучших намерениях. Когда она потянулась к нему, все еще сонная, за поцелуем, он явно ощутил, как летит с края обрыва «тех самых благих намерений» в бездну. И утягивает ее за собой.
***101/4
- Зиночка, остановись…
Он, словно ища последней отсрочки, успел прошептать ей в губы за несколько бесконечно медленных секунд до того, как ее губы нашли его и еле ощутимо коснулись. Поздно, он уже и сам не хотел останавливаться, отвечая на поцелуй, сначала легко, словно пробуя на вкус ее сладкие губы. Она обняла его шею, теснее прижимаясь, если это было возможно. Запустила руки в волосы, растрепывая пальцами его короткий ежик на голове.
Он не мог больше терпеть затянувшийся нежный поцелуй, раскрывая ее губы, пробуя на вкус сладость ее нежного рта. Она отвечала тем же, не желая уступать ему лидерство в поцелуе. Он чувствовал, как немеют губы от бесконечно долгого поцелуя, но остановиться не мог, только еще больше распаляясь. Прерваться на миг его заставило сбившееся дыхание Зиночки, которой стало не хватать воздуха.