- Колесников, это же не то, что мне сейчас пришло в голову? Это бред, но…
Юля так и не смогла произнести вслух самую абсурдную версию происходящего. То, о чем раньше нее догадался муж и никогда, ни в каком страшном сне, не могло привидеться ей. Она бы рассмеялась тому в лицо, кто ей сообщил, что у Руслана и Зины могли зародиться отношения. Нет, вот так вернее: их друг Рус, с безупречной репутацией, обратил внимание на ее малолетнюю сестру и ответил на ее детскую незрелую влюбленность. Кто угодно, но не Руслан.
- Юля, я не знаю, что тебе пришло в голову. – Руслан колебался несколько секунд, приготовившись принять поток обвинений и проклятий, уже на свою голову. – Я люблю Зину. Зина любит меня. Оправдываться за это я не буду.
- Черт, Колесников… Ты и Зина…? - успев только приподняться, Юля тут же обреченно рухнула на стул обратно.
- Да, я и Зина. – уже без колебаний ответил Руслан.
- Как ты мог? Рус, я в полном ах…, если честно.
Тихо спросила Юля, резко потеряв весь запал ругаться и кричать. Видела, Руслан решился, словно в омут головой нырнул и не отступится, будет зубами выгрызать право на свою неправильную любовь. Но как сама Юля не смогла заметить того, что перед их носом происходило? Не обратила внимания, была беспечной, верила, что сестра мается в выборе поклонников, а не закрутила за спиной отношения со взрослым мужчиной. Ведь младшая сестра всегда тянулась к взрослым мужчинам, сначала детское увлечение Лешкой, теперь вот и очередь Руслана наступила. Юля повернулась к мужу, кусая от волнения губы, спросила.
- Кондрат, почему ты молчишь? Ты ничего не хочешь сказать?
- Юленька, посмотри внимательнее, это же наш друг Руслан Колесников. - так же тихо, но с горечью в голосе ответил жене Кондрат.
- Я вижу, что это наш друг Руслан, поэтому и не могу поверить.
Прошептала полностью деморализованная Юля. Хотелось подойти и стукнуть Колесникова со всей силы по голове. Может, тогда они все очнутся в другой реальности, где не придется выбирать между другом и сестрой. Между правом на запретную любовь и семейным долгом. Она растерялась, пытаясь уложить хаос мыслей, разлетающихся со скоростью света. Что у них было? Какая беда, если не беременность Зины, привела сегодня Руслана в их дом? Какой помощи он ждет от Кондрата? И как ей самой на все реагировать? Понять и простить? Или сразу прибить?
- Если бы это был кто-то другой, я не думая ни секунды, огрел бы его своим протезом, переломав хребет. И был бы прав. Я уверен, что эти отношения окончатся свадьбой, если Зина не передумает. Свадьбой, не потому, что он наш друг, я просто его знаю, он по-другому не поступит.
- Кондрат, если бы это был кто-то другой, я бы сама его убила твоим протезом. Раньше тебя.
***104/5
Суд и приговор, которые выносят тебя друзья и родные, самый тяжелый. Руслан чувствовал, как будто по нему катком проехались, и тихой горечью в словах Кондрата и разочарованием в глазах Юли. Он думал, что готов к осуждению, он его обосновано ожидал. Но принять неизбежное судилище все равно оказалось сложнее, чем предполагал.
Руслан, после недолгой паузы, пересказал сегодняшние события, связанные с шантажом, быстро отвечал на возникающие по ходу рассказа, вопросы. Показал письма к Зине и ее матери, но наотрез отказался показывать отфотошопленные фотографии. Волновался, что этого Юля точно не вынесет, и у нее начнутся преждевременные роды.
- Там, на этих фото, все так плохо, да?
Уточнила Юля, полностью придавленная рассказом Руслана. Одна новость за другой, еще более чудовищная о шантаже со стороны кого-то из одноклассниц сестры, временно деморализовали ее. Теперь становился понятен масштаб неминуемой катастрофы, если об этом узнает тетя.
- Юля, не стоит их смотреть. – настаивал на своем Руслан.
- Их не стоит видеть тете. И вообще знать о вас с Зиной. – включалась потихоньку Юля в насущные проблемы, которые нужно оперативно решать.
- Ты не собираешься рассказывать Алевтине Семеновне? – Руслан должен быть готов к любому развитию событий и просчитывал все варианты, чтобы защитить Зину.
- Рус, ты рехнулся? – Юля посмотрела на него, как на дурака. – Тетка ей устроит репрессии с домашним арестом. Доведет Зинулю до ручки, изведет тебя. Или вообще, накатает заявление в прокуратуру, или куда там пишут, о совращении ее несовершеннолетней дочери. Ты будешь навеки проклят. И тебе придется долго оправдываться. Я уверенна, что отмажешься, но позорное судилище тебе обеспеченно.