- Зиночка, прости, что я такой дурак.
- Почему? – вырвалось у нее невольно. Зачем Руслан называет себя дураком, возмутилась про себя Зина.
- Зиночка, милая, давай я объясню тебе потом? Хорошо? Я все расскажу тебе потом, пожалуйста…
- Хорошо, потом… - пришлось неохотно согласиться Зине. Как ему сказать, потребовать, чтобы объяснил все прямо сейчас? У нее на ожидание размытого «потом» может терпения не хватить.
Она совсем перестала его понимать. Как бы заглянуть ему в мысли и понять, что он думает, почему говорит весьма странные слова, и что означают его пронзительные взгляды? Его она видела таким в первый раз, нет, не боялась совсем, это же любимый Руслан. Зина пребывала в легком шоке от происходящего, с того самого момента, как он перехватил ее у двери, не дал трусливо сбежать, пригласив на танец.
Ее сначала одолевали сомнения, что мужики сегодня сговорились, приглашая на танцы. Потом, она думала, что Руслан сердиться на нее за танец с Владом. Но теперь она совсем растерялась, не зная, как понимать ужасное заявление Руслана, что он дурак, не желая объяснить все прямо сейчас. И это его «очень красивая девушка», сказанное низким, чуть хрипловатым голосом будоражило еще больше. Что он еще скрывал от нее?
Стоять так близко к Руслану было выше ее душевных сил. Она боролась с единственным желанием, прижаться к нему, обнять, и замереть, наслаждаясь его неприличной близостью. Ничего не могла с собой поделать, ее внутренний «магнит» был настроен только на него, притягивая против воли разума. Боже, что он подумает о ней, если узнает правду? Настолько неприличные желания ее охватывали: целовать его в сжатые сейчас в напряжении губы, обнимать, прикасаться, почувствовать под дрожащими ладонями успокаивающее тепло его кожи, зарыться руками в волосы, растрепать аккуратную короткую стрижку, превратив в забавного «ежика» на голове.
Руслан даже не догадывался, что обжигал своими легкими прикосновениями, внутри ее трясло от жуткого волнения. Зина только надеялась, что он не заметит, что она дрожит, как осиновый лист. И не начнет задавать себе вопросы о странностях ее поведения. Ведь, Лешка ему не сказал, как она выспрашивала про мнение Руслана о своей внешности, тем самым выдав себя? Подобного позора она бы не пережила, хватило утренних ужасов с этим платьем.
И Зина в сотый раз напомнила себе, что нельзя расстраивать Руслана своими слезами, истериками, но улыбаться и смеяться против воли не могла, у нее еще не хватало столько артистичных навыков и опыта в притворстве.
Но Руслан странно на нее смотрел, не было брезгливости, разочарования, осуждения. Скорее всего, сама Зина ошибается и выдает желаемое за правду. В его взгляде было восхищение или у нее все-таки галлюцинации по почве стресса прогрессируют? На несколько секунд потемневшие расширенные зрачки Руслана что-то означали? Или это реакция на свет?
- Зиночка… - нарушил затянувшееся молчание Руслан. – Ко мне подходила Полина, по поводу поездки завтра. Я хотел тебя спросить…
- Руслан, если ты не хочешь, чтобы я ехала с вами… - перебила его Зина, понимая, к чему он клонит. Так и знала, что Руслан будет недоволен инициативами дочери. Надо опередить его, чтобы не услышать неприятный отказ от Руслана. – Я все понимаю, я не поеду с вами…
- Господи, Зина, что за ерунду ты несешь? – сначала сильно возмутился Руслан, потом расслабился и почти вплотную прижался к ней, прошептав на ухо. – Зиночка, я очень хочу, чтобы ты поехала со мной. Возражения не принимаются, я уже с Юлей поговорил, она не против.
- Руслан… - попыталась возразить она.
- Зиночка… - остановил он ее возражения взглядом, давая ей понять, что это окончательное решение, не подлежащее обсуждению.
Зина сдалась, одна ее часть ликовала, что завтра поедет с Русланом в машине, другая заметалась в сомнениях, что он пошел на поводу у желаний Полины. Но он же сказал, что не «мы с Полиной», а «я хочу, чтобы ты поехала со мной». Это что-то означает или она опять ищет для себя повод обмануться?
***79/4
Остальную часть времени Зина провела словно во сне, на автомате фиксируя происходящие события, свадебные конкурсы, бесконечные тосты за здравие молодоженов.
Костя приставал с расспросами, ходя за ней, как привязанный. Кажется, он что-то заподозрил, но вслух так и не высказал свои предположения. Зина бы давно призналась другу, так как хотела получить от него мудрый совет. Костя, не смотря на излишний налет цинизма в суждениях, используя это как защитный барьер от внешнего мира, не по годам был умен. И более тонкого психолога без диплома и манипулятора, она не знала. Даже многие взрослые уступали Косте, не обладая его особым восприятием реальности.