Тот, в общем, не был чем-то экстраординарным. Вполне обычный добротный сарай с низким потолком, заваленный свежим сеном по самые потолочные балки.
Пока я развешивала выстиранные вещи, Рэйв соорудил для меня лежанку в дальнем конце амбара. Уложив поверх сена мой плащ, он предложил собственный вместо одеяла. Сам же мужчина улёгся в противоположном конце, заперев предварительно дверь на тяжелый засов. И стоило лишь нам оказаться в этом замкнутом пространстве наедине, как мы неловко разбрелись по своим углам. И воцарилась тишина.
Улёгшись в свое хрусткое гнездо, я призадумалась. Эх, видела бы меня сейчас нянюшка… Та, слава богам, видеть не могла, это и спасало её от вероятного инфаркта. Любимая воспитанница, ночующая в амбаре наедине с малознакомым мужчиной на границе опасного Диколесья… Подобного она себе и представить не смогла.
Рэйв уснул быстро. Не прошло и нескольких минут, как из его угла донесся мерный звук глубокого дыхания. Ко мне же сон никак не шел. Вместо этого меня вдруг снова одолело любопытство… Осторожно, стараясь не произвести ни малейшего звука, я поднялась со своей лежанки, и медленно подкралась к спящему мужчине. В сарае царил сонный полумрак, в котором одинокой звездой продолжала мерцать на мужской груди загадочная метка.
Рэйв лежал, запрокинув одну руку за голову так, что его рубашка слегка распахнулась, обнажая уголок притаившегося между ключиц рисунка. Что же там изображено? С расстояния совершенно не разглядеть. Я приблизилась, одновременно наклоняясь пониже, ещё ниже… А если отодвинуть рубашку совсем чуть-чуть, вот так, кончиками пальцев… Но едва я коснулась влажной ткани, как вдруг мою руку жестко перехватили. Не успела я и ахнуть, как на запястье больно сомкнулись чужие пальцы, и мужчина открыл глаза.
6.2
Сконцентрировав на мне свой ледяной, пробравший до самых костей взгляд, Рэйв ни с того ни с сего слегка ослабил захват. Ослабил, но не отпустил. Вместо этого мужчина вдруг дернул на себя, так что я неловко подалась вперед, повалившись прямо к нему на грудь. Благо успела выставить ладонь, в панике упершись ею в его треклятую метку в отчаянной попытке если не освободиться, то хотя бы максимально отстраниться. Но, разумеется, безуспешно. Хотя мне, возможно, и удалось бы, да Рэйв вдруг вцепился свободной рукой в мой затылок, чтобы совершенно недвусмысленно приблизить мое ошарашенное лицо к своему…Что же делать?!
Тут-то до меня и дошел смысл широко известного выражения об одной чрезмерно любопытной кошке…
*
Тень снежного зверя стремительно неслась по ночному лесу. Его вёл всезнающий шаман. Он, а еще желанный аромат его ярковолосой избранной. Незримой нитью струился тот вдоль диких троп и нехоженых болот, указывая верный путь. Зверю, как невидимой безликой тени, не были страшны ни расстояния, ни непроходимые леса с непролазными оврагами, ни злобные ночные хищники. Он почти что летел над землей, едва касаясь, чувствуя, что искомое уже где-то совсем рядом. И это чувство заставляло лететь быстрей…
В момент, когда его призрачные лапы ступили на поверхность близ одинокой корчмы всего в получасе езды от Дикого леса, он уже знал наверняка: она где-то здесь. Её запах стал ярче, рассеявшись по всему окружающему пространству, и невидимый зверь беспокойно заметался, пока не нашел след. Тот вёл дальше, за корчму, к деревянному сараю… Тень без усилий проникла сквозь плотно запертые двери и замерла, приглядевшись. Там, в полумраке с густым запахом скошенной травы и пыли, находились двое: она, с рассыпавшимися по плечам алыми кудрями, и он, схвативший её в объятия, словно в единоличную собственность.
Шерсть на загривке зверя встала дыбом, он недобро зарычал, горько жалея, что не в силах обрести плоть сию же секунду. И вдруг его внимание привлекла таинственно мерцающая метка… Благодаря рубахе, удачно распахнувшейся на груди чужака, зверь разглядел знакомый ненавистный рисунок, и тогда его затопила настоящая слепая ярость...
*
– Рэйв! Рэйвен! Да отпустите же вы! – с силой упираясь в его нечеловечески твёрдую грудь, я никак не оставляла попыток высвободиться из этих медвежьих объятий.
Тот, словно бы очнувшись ото сна, вдруг выпустил меня из рук так резко, что я едва не отлетела на пол, благо, вовремя поймав равновесие. Тяжело дыша, я убрала с лица взлохмаченные волосы, и неловко одернула платье.
– Я извиняюсь, что нарушила ваш покой…
Мужчина сел на лежанке, недоуменно моргая.
– Тайвиэль? Что происходит?
– Да так…Ничего особенного, гуляю во сне… – быстро развернувшись, я поторопилась в свой спасительный угол.