Я мрачно расчесывала спутанную косу, когда в спальню ворвалась нянюшка.
– Вот ты где! – обличительно выдохнула она с порога, угрожающе наставив на меня палец.
Я вопросительно вскинула голову, привычно состроив невинную гримасу. Но та также привычно не купилась.
– Ты куда делась вчера с танцев?
Я захлопала ресницами, делая вид, что совершенно не понимаю её беспокойства.
– В сад вышла, воздухом подышать, а что?
– А пот-о-о-м? – давила нянюшка.
– Потом заснула на лавочке.
Причем всё вышеперечисленное было чистой правдой.
– А мундир наследнику кто испортил? – нянюшка решила пустить в ход свой главный обвинительный аргумент.
– Я нечаянно.
Та тяжело вздохнула, не отводя от меня своих сердитых глаз. Но всё её недовольство длилось ровно один этот бесконечный вздох. Затем оно слегка подугасло, перейдя в обычную хроническую форму. Женщина подошла, отобрала у меня расческу, и принялась помогать с волосами. В следующий миг у зеркала образовалась картина семейного уюта и счастья, в которую недовольная Вирель никак не вписывалась. Поэтому та, не дождавшись обещанной взбучки, разочарованно топнула ногой, и скрылась в ванной.
– Сегодня с самого раннего утра твоему отцу доставили послание с гербовой печатью Клана, – заговорщически прошептала нянюшка.
– К-какого клана?
– Понятно к-какого! – передразнила она. – Правящего!
И обе мы прекрасно знали, что подобное послание при данных условиях могло означать.
Я с трудом сглотнула, чувствуя, как по спине устроили внеплановый забег зловредные мурашки.
– Скажи мне, Тайви, ты что-нибудь брала из его рук? – поинтересовалась она вкрадчиво, на секунду прекратив расчесывание, и внимательно вглядываясь в моё лицо.
Я покачала было головой, но замерла на середине движения. Принять что угодно из рук высокородного мужчины, любое подношение, угощение или дар означало одно – предварительное согласие на брак. Конечно, я абсолютно точно ничего не брала из рук наследника… Но внезапно, словно удар грома, в памяти всплыл злополучный поднос со сладостями, и в душу закралось страшное подозрение… Неужели? Ну конечно! Ведь я не была у себя дома, чтобы вот так запросто брать всё, что плохо лежало, в свое личное пользование. В чужом родовом замке, да еще и на смотре невест поступать подобным образом было категорически нельзя! Но тогда из моей сонной головы это выветрилось совершенно.
Вот так сюрприз. Вот так подстава…
В голове просто не укладывалось, чем, а главное, каким образом могла я заинтересовать этого высокородного хлыща настолько, что тот решился взять меня в жены?! Причем не просто так, а еще и с подобной подстраховкой!
Сердце неприятно забилось, а колени мои ослабли так, что, если бы я не сидела, то наверняка пришлось бы. Да, душа тоже запела, но не то, что хотелось бы. Она затянула унылую песенку на мотив похоронного марша: мне ко-нец, мне конец-конец-конец…
М-да, видимо, тот самый посыльный и спас меня от долгожданной утренней взбучки. Но я, если честно, предпочла бы взбучку, нежели сие высочайшее уведомление. Не зря чесалась метка, ох не зря.
Вчера спросонья я оказалась настолько глупой и безрассудной, что привычно накинулась на первую попавшуюся еду, совершенно не задавшись вопросом кто и с какой целью её туда положил. Ну что ж, теперь я точно знала, кто и зачем. Но все равно не понимала. Ведь я инфантильна?! Ведь я четко и ясно высказала своё отношение к этому сборищу! Да как так-то?!
Гневно вскочив, я зашагала из угла в угол, схватившись за голову. Однако, как не хватайся, как ни возмущайся и как не злись, выхода из ситуации не предвиделось. Остановившись посреди спальни, я возвела сердитый взгляд к потолку, как если бы он один был виноват в моих проблемах. Тот невозмутимо белел, не поддаваясь на провокации.
Сестра вышла из ванной, и уставилась на мой гневный перфоманс, как баран на новые ворота, недоумевая, что могло привести меня в столь возбужденное состояние. Но я не торопилась её просвещать. Вместо этого вернулась на пуфик перед зеркалом, и снова подставила взлохмаченную во всех смыслах голову под расческу.
На ближайшие дни моё настроение было испорчено безвозвратно.
Через час, собравшись, приведя себя в порядок, и позавтракав в своих спальнях, мы вышли в замковый двор, чтобы мирно отбыть домой.
Там, на высоком крыльце у выхода, с гостями прощался сам глава Клана в компании со своим старшим наследником.
Увидев его, я мигом ощутила себя быком, чье терпение безрассудно испытывают алой тряпкой. Очень хотелось броситься к нему, и располосовать эту высокомерную физиономию ещё и с другой стороны. Подправить, так сказать, асимметрию. Он смел посягнуть на мою свободу и независимость! А теперь стоит как ни в чем не бывало в новом мундире, равнодушно кивает на прощанье всем отбывающим! Ну не гад ли?!