Уже ближе к концу фолианта одно знакомое название вдруг зацепило моё внимание. Клан Чёрной Зари. Так называлась одна из последних глав. «Проклятие Фахрияна, шамана Клана Чёрной Зари». Моё сердце забилось в предвкушении. Вот оно! Под названием темнела еле разборчивая иллюстрация, схематически изображавшая солнце, чернильное звёздное небо и зловещую стаю оскаленных белых волков.
О Клане Чёрной Зари я знала из уроков истории. Именно ему не посчастливилось быть практически истреблённым несколько веков назад нынешним правящим Кланом Снежного Зверя. И, судя по названию главы, победители скорее всего оказались прокляты за это шаманом проигравших… Но как это могло мне помочь? Висело ли проклятие шамана над Кланом Снежных до сих пор? Как именно проклял их Фахриян? Открыв следующую страницу, я внимательно вчиталась в полустертые закорючки, и замерла.
«В один лихой год напали Снежные Звери на Чёрную Зарю, и истребили тех от мала до велика, заняв чужой замок и захватив земли. И назначено было им наказание за те жестокие злодеяния до конца веков. Каждый новый наследник по достижении двадцати годов был обречен носить на себе страшное уродство, недужить и страдать до тех пор, пока не найдется для него особенная истинная пара, что полюбит и пожалеет, тем самым избавив от проклятья лишь на тот срок, что будет рядом. Но найти ту пару станет почти невозможно, ибо подобных им – единицы, с волосами яркими, словно пламя и с нравом непокорным, сродни той же стихии…»
Я уронила книгу на колени, и призадумалась. Неужели это правда? Проклятие, уродство, страдания… Хм. Ну допустим, про уродство достаточно правдоподобно, те шрамы вполне подходили под это определение, а болезнь? Нездоровым наследник точно не выглядел. Но может это только пока? Интересно. И неужели он действительно решил, что я – та самая, кто избавит его от проклятья за грехи предков? Наивно.
Хотя описание, яркие волосы, непокорный нрав… Всё сходилось до неприятного складно.
А потом меня вдруг вырвали из задумчивости. Нянюшка отыскала моё любимое убежище, чтобы позвать на традиционный ужин в кругу семьи. Книга была заботливо возвращена обратно на стеллаж.
Я задумчиво шла за нянюшкой, загруженная мыслями по самую макушку, и та не могла этого не заметить.
– Тебе не стоит волноваться, – проговорила она тихо и сочувственно, беря меня за руку.
Я лишь скептически усмехнулась.
Нянюшке, в отличие от меня, посчастливилось не родиться высокородной, а это значило, что та могла выйти замуж по любви и за кого угодно по собственному выбору. Что та и сделала в свое время. Правда её муж трагически погиб на охоте спустя двадцать лет брака, и детей у них так и не завелось, но женщина не жалела о своём решении ни минуты. И как же я ей в этом завидовала! Но что могла знать она о предстоящей мне судьбе, чтобы утешать? Пустые слова…
– Все наладится, – продолжала между тем нянюшка, – вот увидишь.
– Ты случайно не слышала о Фахрияне, шамане Клана Чёрной Зари? – перебила я.
Она нахмурилась.
– Для чего он тебе?
Я упрямо поглядела на неё в ответ. Вопросом на вопрос отвечать было крайне невежливо, и ей ли этого не знать. Как не могла она не знать и подобных вещей про правящие кланы. Именно нянюшка в своё время перечитала половину нашей замковой библиотеки, и с тех пор служила неиссякаемым источником старинных легенд и преданий, буквально помнив поименно всех древних правителей.
– Надо!
Та уставилась на меня в сердитом изумлении, но темнить не стала:
– Никто не знает точно, куда он подевался. Но ходили слухи, что тогда, двести лет назад, он скрылся с остатками клана в Диком лесу, и с тех пор никто ничего не слышал ни о шамане, ни о Клане Чёрной Зари.
Это печально… Однако отчего-то у меня создалось стойкое ощущение, что именно этот шаман сможет мне помочь. Ведь не зря же указал луч на эту книгу. Ведь не зря? Несмотря на досадные слова нянюшки, я упрямо верила, что Фахриян, несмотря ни на что, жив, и всё-таки сможет мне как-то помочь. Как именно? Да шаман его знает! Медленно, но верно, у меня в голове сформировался приблизительный план дальнейших действий…
*
За столом царила траурная тишина. Никто не болтал без умолку, как обычно, и не делился новостями. Лишь натужно скрипели по тарелкам ножи, да звякали бокалы. Это было очень похоже на поминки. И все прекрасно знали на чьи именно.