— Ты уже их поливаешь? — в теплицу вошла Риэль.
— Да я уже почти закончил. Ты можешь идти. Я все равно сегодня тоже здесь останусь.
Я продолжила капать по капле зелья роста в каждый горшок. Сейчас я не боялась, что она может понять, что я вовсе не траволог, как это было несколько дней назад. За это время благодаря ей я, можно сказать, практически им стала. Пусть знания у меня и были поверхностные, но, по крайней мере, я могла ответить на некоторые вопросы. Знаю признаки лечебной травы, как правильно ее выращивать, какая земля нужна, какая влажность. Знала бы я раньше, что она любит так много болтать о своем увлечении, сразу бы не боялась. Но, наверное, порой и бояться хорошо, так как ты будешь более осторожен, как я в случае с Аресом.
— Ты все еще хочешь убедиться в том, как они принялись? — не спешила уходить эльфийка.
— Я еще не полностью уверен в некоторых. Они какие-то вялые, — сказала я слегка огорченно, лишь бы она мне только поверила.
— Может, ты просто утром пораньше придешь и проверишь? Ты еще ни разу не ночевал в своей комнате. О тебе уже спрашивал твой сосед.
При слове «сосед» я нервно дернулась. Надеюсь, Риэль этого не заметила. А то как я ей это объясню? Хотя, наверное, пара-тройка объяснений нашлась бы. К примеру, я люблю спать на свежем воздухе или мне не нравится мой сосед. А лучше сказать: я — девушка и не могу спать с ним в одной комнате. Да, это, пожалуй, был бы самый лучший вариант, чтобы объяснить, почему я уже неделю не сплю в данной мне комнате. Я ведь буду с ним наедине. Только мы вдвоем и больше никого. А вдруг я что-то сделаю не так? Посмотрю или что скажу. Притворяться парнем, между прочим, не так легко. Нужно всегда делать уверенный вид, следить за тем, как себя ведешь — так, будто ты совершенно другой человек. Да еще и другого пола.
— Нет, я не могу. Я буду так беспокоиться, что не усну. Мне лучше быть здесь. — Я закончила поливать ростки зельем роста и встала.
— Тогда может мне тоже остаться? У меня, если что, есть магия. В случае, если хоть один росток завянет, я смогу помочь. Я все же дочь леса.
— Не нужно, не нужно. А вдруг ты еще заболеешь? Иди к себе… — я подошла к ней, и взяв ее за локоть, стала выводить из теплицы. Только ее мне сегодня ночью не хватало, тогда, когда мне нужно было кое-что сделать.
— Но ты же будешь рядом, — Риэль посмотрела на меня и часто заморгала ресницами.
Я едва на это не закатила глаза, потому что меня это не впечатлило. Интересно, как бы она себя вела, если узнала, что я девушка? То, что я моложе ее, она и так уже знала. Я ведь представилась простым человеком и по моему виду мне всего лишь двадцать — двадцать три года. А ей, как эльфу, судя по ее взрослому виду, уже больше ста пятидесяти. До ее возраста мне еще жить и жить.
— Если ты останешься, я буду беспокоиться, не заболеешь ли ты. Нет, будет лучше, если ты будешь ночевать в своей комнате. — Я вывела ее из теплицы и отпустила локоть.
— Тогда, думаю, мне и правда стоит пойти в комнату, — Риэль зевнула, и, печально посмотрев на меня, вздохнула, и пошла туда, откуда пришла.
В этот раз она легко сдалась. Я смотрела ей в спину до тех пор, пока она не исчезла в ночной тьме, и, как только убедилась, что она не намерена вернуться, метнулась обратно в теплицу.
— Ну вот, теперь можно идти.
Я достала из-под табуретки спрятанное платье, которое сегодня утром нашла возле столовой, после того как первые студенты заселились в общежитие, и, загнув шорты, сняла рубашку и натянула платье. Надеюсь, поблизости нет никого. Я сняла кольцо и, вернув свою внешность, стала завязывать шнуровку платья на груди. Затем пригладила голубую ткань и, покинув теплицу, направилась прочь из академии в лес.
По пути мне попадались гуляющие в ночи студенты. Сейчас они могут это еще делать, так как время занятий пока не наступило. Они вполне могут расслабиться и насладиться жизнью. Я в некоторой мере им завидовала. Это ведь самое лучшее время, время студенчества, когда можно завести друзей, влюбиться, научиться новому. Даже вот так вот гуляя здесь можно с кем-то познакомиться.
— Смотри у нее татуировка.
— Неужели она уже замужем?
— Ты ее знаешь?
Внезапно на себе я почувствовала чужие взгляды, направленные на мою руку с брачной татуировкой. Рукавов у платья не было, поэтому она была хороша видна. Я не стала ее прятать, и, сделав вид, будто ничего не происходит, продолжила путь. Мне было плевать на их мнение. Кого оно волнует? Я даже никого из них не знаю. Или знаю? Мне показалось, что среди незнакомых лиц я увидела знакомое. Лицо человека, который уже давно мертв. Может, мне просто показалось? Я посмотрела в ту сторону, где видела его и… тут же побежала за ним, так как он стал убегать.
Я пыталась не упускать его из виду. Бежала словно сумасшедшая, используя свои силы дракона. В данный момент мне было все равно, заметит ли кто это и доложит ли кому. Я просто хотела догнать его и посмотреть в его лживые глаза. Посмотреть и понять, был ли это действительно он, тот, кто предал, или же виновата была я. Рассказать о нас, великих драконах, первому попавшемуся мальчишке только лишь из-за того, что он тебе понравился! Доверить первому встречному такой секрет! Я тогда была так наивна и глупа. Глупая маленькая девочка, не понимающая, что за каждым углом ее ждет опасность.
— Осторожнее!
— Эй!
Пару человек он сбил с ног и они тут же принялись возмущаться. Некоторые хотели было броситься на меня, чтобы я вместо него принесла им извинения. Но одного моего хмурого взгляда было достаточно, чтобы они отступили, и я продолжила путь.
Еще некоторое время мы бежали по дорожке, а после выбежали в открытые ворота, через которые на кухню доставляли продукты на повозке.
Здесь уже не было каменной плитки или постриженной зеленой травы. Всего лишь пыльная дорога, ведущая из города в деревню, но я на нее даже не ступила. Остановилась в нескольких шагах от нее и громко ему крикнула: «Стой!» Я видела, как он хотел обернуться и посмотреть на меня. Повернул голову, но тут же передумал это делать, остановившись. Минуту стояла тишина. Он ждал, когда я заговорю, а я молчала, потому что ждала его оправданий. Смотрела на его прямую спину и ждала.
— Так значит это ты, — все таки первым заговорил он.
— А это ты. Живой, — последнее я сказала немного обвиняющее, но он даже не шелохнулся.
— Ты хочешь знать, где они?
Неужели он… Я крепко сжала руки в кулаки, сдерживая себя от порыва его заморозить.
— Ты думаешь я опрометчиво брошусь в расставленную уже ловушку? Я больше не так глупа, чтобы верить тебе.
— Но ты все еще так глупа, чтобы подвергать свою жизнь опасности.
— Жизнь? Какое тебе до этого дело, ты…
— Я тогда спрятал тебя, пожертвовав своей жизнью, и ты думаешь, что я виноват?
Перед глазами всплыло, как он замертво падает на землю. Замертво? Да он живее всех живых! Я часто заморгала, прогоняя это наваждение и беря себя в руки.
— Тогда скажи, почему ты жив, если умер тогда? Почему?
— Ты не виновата в том, что их поймали. Ни я, ни ты, никто в этом не виноват.
Я рассмеялась над его словами. Как искусно он сейчас лгал и как старался спрятать правду.
— Никто? Ты говоришь никто? Быть может, мне стоит вспомнить, у кого есть дар убеждения, и кто тогда перерезал тебе горло? Вспомнить? — он ничего не сказал, и это лишь только сильнее разозлило меня. — Это был твой старший брат. Ты понимаешь? Брат, который с легкостью убил родного брата! Поэтому не смей мне говорить, что в этом никто не виноват. Если бы я тогда не встретила тебя, то моя семья была сейчас со мной. Мой отец, мама, сестра, которой всего лишь семь лет. Не смей мне говорить «никто»! Здесь каждый виноват, все мы. Я! Ты! И твой чертов брат, который никогда тебе не доверял и всегда следил за тобой. Я даже не удивлюсь, если он сейчас где-то поблизости ходит.