– Так ты артист? – оба посмотрели на него с нескрываемым восхищением.
– Да, – почему-то удрученно произнес Эрих и убрал фотографию.
– Зачем тебе воевать-то?
Эрих ничего не ответил. Они свернули в сторону штаба, куда указывала еще одна стрелка, а вдогонку им несся голос Луизы Блюм, артистки франкфуртского городского театра, когда-то близкой и задушевной подружки Эриха.
Они спустились по ступенькам вниз. В нос ударили запахи горохового супа и вонючего кислого табака. Из-за одной двери доносился стрекот телеграфного аппарата, из-за другой мужской голос называл цифры. Они вошли в помещение для вновь мобилизованных солдат и доложили о прибытии. Старший фельдфебель взял у троих документы и стал их изучать.
– Все в порядке, – сказал он. – Мне о вас сообщили из дивизиона. Вы все связисты? Очень хорошо. Связь нам нужна позарез, особенно на передовой. – Он повернулся к соседу Эриха справа: – Вы?
– Хорст Циммерман!
– Кто вы по гражданской профессии?
– Страховой агент, герр старший фельдфебель, – отрапортовал тот.
– Понятно. Откуда?
– Из Коттбуса.
– Хорошо. А вы? – фельдфебель повернулся к соседу слева.
– Юрген Брукс. Тоговец из свободного города Данцига.
– Вот это уже интересно. И чем торговали?
– Алкогольные напитки разных видов.
У старшего фельдфебеля отвалилась челюсть и от удивления расширились глаза. Он не верил своим ушам.
– Вы хотите сказать, что торговали спиртным?
– Яволь, герр старший фельдфебель!
– Какой же продукт был у вас самым классным?
– Данцигский ликер «Гольдвассер».
– Это тот, что с золотыми опилками внутри?
– Именно так, герр старший фельдфебель, этот единственный в мире крепкий травяной ликер с двадцатидвухкаратными золотыми частицами. Он был изобретен в Данциге в 1598 году. Те, кто его пьют, имеют шанс разбогатеть. – Брукс улыбнулся. Он был уверен, что теперь после этих слов старший фельдфебель быстро окажется в его друзьях.
Удивлению старшего фельдфебеля не было предела.
– Та-ак… – протянул он. – Я надеюсь, вы прихватили с собой…
– Точно так, герр старший фельдфебель, – тотчас отозвался Брукс. – Я прихватил с собой бутылочку, и не одну.
Старший фельдфебель довольно потер ладони.
– Ладно, обо всем этом поговорим с вами позже. Ну а вы, что вы за птица? – старший фельдфебель посмотрел на Эриха с явным неудовольствием. Может быть, ему не понравилось выражение его лица. Может, слишком выразительные глаза.
– Я актер, герр старший фельдфебель.
Старший фельдфебель уставился на Эриха так, как будто увидел перед собой русского. Он вначале подумал, что его разыгрывают и несколько мгновений молчал. Он ожидал, что последует опровержение. Но солдат не открывал рта.
– Значит, актер, говорите… – после затянувшейся паузы медленно произнес старший фельдфебель. – Интересно, интересно. Комедиант, значит… Всякие шуточки со сцены, хохот в зале. Это как Карл Валентин из Мюнхена? Что ж, такой вариант нам может пригодиться.
И старший фельдфебель круто повернулся к сидевшему за печатной машинкой унтер-офицеру.
– Ну что скажешь, Лефлер, не оставить ли его у нас, на коммутаторе, как?
– Но у нас же есть Вертер, Петтерс, Линднер. Парни хорошие, нам их хватает.
– Согласен. Но твой друг Вертер часто болеет, поэтому мы направим его в санитарную часть, пусть там лечится и помогает камрадам выздоравливать. А вот этого новичка, я думаю, оставить у себя. Он нас позабавит. Иногда нам тоже нужно поразвлечься! Особенно после того, как мы выпьем ликера из Данцига с золотыми опилками. – Он громко рассмеялся.
Сидевший унтер-офицер не высказал по этому поводу никакого восторга. Вертер был его другом, он сидел на коммутаторе, многое знал, иногда делился с ним полезной информацией.
– Вертер настоящий мастер в своем деле, он умеет ремонтировать телефоны, – недовольно произнес унтер-офицер.
– Но и болтает больше всех, порой не то, что нужно, – раздраженно ответил старший фельдфебель и благосклонно кивнул Эриху: – Ну, герр артист, откуда ты родом, где выступал?
– Я из Франкфурта-на-Одере, герр старший фельдфебель, выступал в местном городском театре.
– Очень хорошо. А покажи-ка нам свое умение. Ты только что из дома, тепленький, знаешь театральную жизнь. Давно не был я в варьете. Посмеши-ка нас. Готовы послушать самый сальный анекдот! – Он громко рассмеялся. – Особенно люблю я про этих, про потаскушек. Ну давай! Видел я один фильм про рыцаря Кальбуца, у которого было триста девушек. Вот уж он с ними порезвился. Ха-ха-ха! Что же ты молчишь?