— Хорошо, во-вторых? — спросил я. Прочие молчали. Как бы мне не сплоховать, задавая такие вопросы, которые, похоже, имели вполне себе очевидные ответы.
— Во-вторых, — терпеливо продолжал Отля, — Места там более чем достаточно. Ты посмотри. У тебя такое же жилье, как и у остальных. По площади. Мне ли не знать, — слегка ухмыльнулся он.
— Ну допустим, — продолжил я и пересчитал людей: Вардо, Ония, Кирот, Отшельник, Аврон, Крол, Отля, Конральд. Торна сегодня не было — он предпочел ковыряться в огороде. — Нас здесь как раз девять человек.
— И мы прекрасно ляжем по углам. Останется при этом куча места для вещей. Не все же таскают с собой целые гардеробы, — ответил Отля. Остальные молча закивали.
— То есть, семеро без детей и восемь с детьми — это нормально?
— Больше народу — теплее, — проговорил Кирот. — И не смотри на меня, как будто я — последний жмот.
— У нас много земли, — начал я.
— И потому ты первым делом начал строить дома по десять комнат, — воскликнул Кирот.
— Вместе теплее, — ответил я словами Отли.
— Вот видишь, — ответил и сам строитель. — Так теплее. Люди сами так сживаются.
— Но ведь это шумно. И если будет вдруг какая болезнь…
— А Торна сегодня и нет, — поджал губы Отшельник. — Где он?
— Занимается нашими будущими лекарствами.
— Кстати, как нога? — вспомнила Ония.
Нога не болела, но я совершенно думать забыл о том, что она у меня замотала и там есть листья. Я осторожно снял повязку, и увядшая листва сама отвалилась.
— Кажется, с ногой все хорошо, — заметил Вардо.
— Все, забыли про ногу. Вернемся к жителям, — я совсем не любил, когда моя персона привлекала такое внимание. Что там нога, когда у меня в Рассвете тысяча жителей вместе с детьми, а живут все непонятно как!
— Что ты к ним пристал? — спросил Аврон. — Они живут, как хотят. Ты хочешь приходить к каждому домой и указывать, сколько людей должно быть в доме? В комнате? А если они решат жить вдесятером?
— Не надо таких ужасов Бавлеру, — посмеялся Кирот. — Он рассчитывал совершенно на другое. Скажи мне, наш мудрый правитель…
— Вот без издевок, — попросил Вардо. — Он юн и хочет сделать идеальный мир.
— Отец, — мягко остановила его Ония, — Мы можем его сделать.
— Я знаю, что можете, — тут же отвлекся на нее советник Полян. — Можете.
— Так что я должен тебе сказать? — грубовато ответил я Кироту, закончив слушать семейные перепалки.
— Насколько глубоко ты хочешь контролировать людей?
— Почти никак, — тут же ответил я.
— А на деле получается, что ты лезешь в их жизнь самым беспардонным образом. У них своя жизнь. И пусть они живут ее так, как им того хочется.
— Хорошо. Хочется, — взялся спорить я. — Скоро октябрь. Сырость и холод.
— Окна? Стекла? — предложил Вардо.
— Их нужно подмазать, а нечем, — развел руками Кирот.
— Как нечем? — просветлел Отля. — Есть чем. Глина имеется в достатке, пыли с каменной разработки можно набрать. А потом замазывать. Другое дело, что стекол нет. Это вот уже проблема.
— У нас были стекла! — воскликнул Вардо. — Я их видел в некоторых домах.
— Видел-видел, — проворчал Отшельник. — Только сделать пока не получилось нормальное количество.
— Стекольщиков у нас разве нет? — спросил я.
— Я не узнавала, — тут же ответила Ония.
— А собрались гильдии обсуждать, — буркнул Крол. — Ну и чего сложного в окнах, скажите? Собирается рама, в нее вставляются стекла, снаружи — ставни, как есть сейчас. Все замазывается, рама прибивается, щель можно забить шерстью…
— Где мы столько шерсти возьмем? — ощерился Кирот. — Половину продали, обменяв на инструменты и станки. Хорошая сделка, — он поспешил уверить меня, что все еще на моей стороне. — Но если тратить шерсть на окна…
— Остатки пеньки? — предложил Вардо.
— Остатки… Жесткие, — пожал плечами Отля.
— Сварить?
Обсуждения не в тему мне не слишком нравились, но людям действительно надо было сделать все, чтобы они не мерзли. И жили в комфорте.
Тогда обсуждение гильдий стоит отложить на потом. Но нужно решить, что еще требуется для комфорта. А чтобы решить это, мне надо было посмотреть, как живут мои люди.
— Предлагаю выйти в люди, — сообщил я.
— Куда? Зачем? — нахмурился Крол.
— Дойдем до тех, кто живет ввосьмером, — продолжил я. — Посмотрим, как у них обстоят дела. Вдруг им не слишком это нравится?
— Все же решил сходить?
— Но не всей толпой.
— Собрание окончено? — Крол уже схватился за ручку двери. — Мне ведь еще работать надо.
— Всем надо работать, — привстал Отшельник.
— Ония пойдет со мной. И Аврон тоже. Мы не пойдем все, — продолжил я. — Прочие могут возвращаться к своим делам.
— А гильдии? — спросил Отля.
— Послезавтра в это же время, — уточнил я. Все заспешили к выходу, кроме Аврона и Онии. — Это правда, что сейчас сказали? — спросил я, надеясь услышать другой ответ от тех, кто все же больше времени проводит с народом, чем я.
— Самая что ни на есть правда, — кивнула мне Ония. — Есть люди, которые живут вчетвером, впятером. Редко, когда больше, но крупные семьи, которые сами по себе представляют общину, живут вместе. Иногда по-дружески кого-то зовут. Ты же был в Полянах, Бавлер.
— Был. Но я не заходил в дома к людям.
— И зря. Очень зря, — поспешила ответить Ония. — Ты не представляешь, как тесно они там живут. У тебя комнаты какого размера получаются?
— Около тридцати метров. Может, чуть меньше.
— А там человек лег в кровать и все, он меж четырех стен, — проговорила девушка. — Иногда кому-то удается пожить более свободно, более просторно — но это означает лишь поставить еще одну кровать для супруги. Или для ребенка.
— Ты шутишь? Я же видел дома! — почти крикнул я.
— Надо не смотреть, а заходить, — снова повредничал Аврон.
— Но я… — и тут на ум пришла история с бабкой. — Слушай, я же когда с Фелидой там был, бабка выходила… Дом и правда маленький.
— И скорее всего два входа. Или четыре, с разных сторон. Комната такая же, как у тебя здесь, в Рассвете, но там еще стоят перегородки. И живет по восемь совершенно разных людей.
— Это… — я не вспомнил ни одного подходящего ругательства. — И люди живут там?
— Да как ты не поймешь, — горячо произнесла Ония. — У людей в том мире, по ту сторону реки нет ничего. Они за жизнь цепляются. Денег мало, еды чуть больше, но если вдруг родится ребенок, то семья не протянет и года!
— Это в Полянах?
— Везде! Поэтому люди идут в солдаты. Чтобы заработать на хлеб. Нет там никакого патриотизма. Им и не пахнет. Жалование платят семьям солдат, чтобы те могли хоть как-то существовать. Зачем деньги солдату, которого и так кормят?
— Ты-то откуда это знаешь? — нахмурился Аврон.
— Слышала напрямую от солдат, отряда, который отходил на пару дней к Полянам. На отдых.
— Хороший отдых, — продолжил мой помощник. — Шлепать от фронта на отдых в такую даль!
— Зато у нас было спокойно. Но суть не в этом. Бавлер, люди в Рассвете не из-за того, что нет войны или не нужны деньги.
— Я думал, что у них есть все, о чем они мечтали.
— А ты знаешь, о чем мечтали люди в Пакшене? — Ония буквально наседала на меня.
— Я… я… нет.
— Люди хотят мира, — сказал Аврон.
— Свободы, — продолжила Ония и тут же добавила еще: — А свобода для большинства, если не всех — твой Рассвет. Если нужно жилье, а для жилья надо работать двадцать лет — это не свобода. Свобода, это когда тебе дали жилье, пусть не идеальное, но хорошее, а ты делаешь то, что тебе хочется, но на пользу людям. Есть выбор из хорошего. Приложить силы к тому, чтобы, если ты сам хорошо живешь, хорошо жили и другие.
— Вот теперь ты перегибаешь, — ответил ей Аврон.
— Даже я никогда так не идеализировал Рассвет, — поддакнул я.
— Ребята, вы чего! Даже мой отец здесь счастлив, — сказала Ония. — Кирот по-своему счастлив, хотя живет отдельно от всех.