Что за люди, ни днем, ни ночью нет покоя! Вышел Пугальщик на крыльцо. Небо к нoчи от облаков расчистилось, луна, почти полная, выкатилась, светит – да так, что снег весь искрится. И в этом вот свете увидал Пугальщик новую цепочку следов – от дорожки и калитки, да до самого своего дома. А у крыльца корзинка махонькая, полотном закрытая. Склонился тролль над нею, а там под полотняной крышкой – тарелка.
Помешались в этом Реонартоне на тарелках для битья. Что ни праздник,так посуду бьют-колотят на счастье. Сынишка Мирддид сам эти тарелки делает, потом по всем разносит, чтобы каждому счастья хватило, и, надо сказать, тролля этот обычай раздражал. Он уже сколько тарелок разбил! Выполнила Мирддид его желание? Пришла к нему,теплая, покорная? Вот уж нет.
Уже поднял Пугальщик корзинку с тарелкой, чтобы подальше зашвырнуть, как увидел приколотую к полотну булавкой записку.
«Пугалу!» – вот что там было написано.
– Но я-то не Пугало! – заорал на весь лес Пугальщик. - Я Пугальщик! Я! Я! Я!
И эхо из леса отозвалось в ответ.
Следы на дорожке все те же были, маленькие: не то детские, не то женские, но уж точно не помощницы почтальона. Пугальщик схватил корзинку и унес домой. У двери поставил, да и заснул до утра, рыча во сне неизвестно на кого – белок в сновидениях не было. Но он так рычал, что стены его дома дрожали, и сыпался с них сухой колючий иней.
Α наутро солнце выбралось из-за туч, встало над лесом, потянулось лучами во все стороны. Пугальщика солнце всегда жгло так больно, слепило так сильно, что он предпочитал из дома не выходить, но как не выйдешь, если опять неизвестный почтарь ошибся адресом и второй подарок неизвестное Пугало теперь может не получить? Выглянул наружу Пугальщик, цокнул языком, да стал в Реонартон собираться. Был у него на такие случаи приготовлен зонтик, был и плед, чтобы на плечи накинуть. Глянул снежный тролль в зеркало – да и на пол сплюнул, такой у него вид был потешный. Никто в жизни не испугается снежного тролля, если он укутан в плед, будто старушка,и тащит над головой дурацкий зонтик.
– Или не пойти? - задумчиво глядя в окно, спросил Пугальщик сам себя. – Или уж до вечера обождать?
Взял корзинку, зонтик раскрыл, вышел на крыльцо, а солнце яркое, веселое, глаза реҗет. Снег так и сверкает отовсюду жгучими мелкими искрами. Не по нраву была Пугальщику такая погода,и решил он, что Пугало подождет. Все-таки до самого Нового года сегодняшний да завтрашний в запасе имеются. Да, ничего страшного!
К вечеру закат раззолотил верхушки елей да сосен, окрасил в рыжий цвет сугробы, а к крыльцу Пугальщика кто-то пришел. Ага! Попался, что ли? Выскочил тролль из дома в тапочках и домашнем қилте в незабудочку. Бросился, чтобы схватить нарушителя своих священных границ. Первым делом поднял снежный вихрь да обрушил на чужака огромный рыхлый сугроб, а потом навалился сверху и давай откапывать незадачливого почтальонишку. Вот показался курносый нос, а вот синие глаза уставились из сугроба на Пугальщика. Шапка слетела с медово-золотистых волос.
– Эээ… Маттиола?
Как-то неловко стало на помощнице почтальона сверху лежать, откатился тролль в сторонку, сделал вид, что тапочки слетевшие ищет.
А Маттиола побарахталась в сугробе, кое-как села там и сказала:
– Ну ты даешь! Чего кидаешься? Я, может, тоже тебя рада видеть, но не настолько же?
– Рада видеть? - удивился Пугальщик. - Чего это? Я же злой.
– Ну злой, – пожала плечами барышня. – А кто ж мешает сделаться добрее?! Я сегодня во второй школе была,там тоже не нашла никакого Пугала. Осталась всего одна школа, да еще, может, знаешь что?
– Что?
– Сегодня вечером в храме будут гимны праздничные петь. Весь гoрод небось там будет. Пойдем сходим?
– Это ты меня что, приглашаешь? – удивился Пугальщик.
Поднялся сам, выдернул из сугроба сидящую там девчонку, отряхнул от снега. Она на него посмотрела и со смеху покатилась.
– Если тебе так важно, пригласи меня сам, - выдавила сквозь смех.
– Да ты погоди, обсохни хотя б чуть-чуть, - сказал тролль. – А я переоденусь… не в тапочках же в храм идти?!
А сам разволновался, да так, что и сам не заметил, как не только килт сменил, а еще и зубы да когти почистил, лавандовой водой надушился и лохмы расчесал. Но когда заметил,то отчего-то осерчал и обратно разлохматился. Заглянул в кухню, лохматый, а Маттиола у печурки сидит, пальто сняла, варежки и шапку на полу теплом разложила, и дремлет.
Пугальщик сложил руки на груди и стал смотреть. И чем дольше смотрел, тем пасмурней у него на душе делалось. Думал он о том, что совсем люди перестали бояться зимы и страшных зимних тварей вроде него, снежного тролля. Да и сам себя он раньше боялся,такой злой был и такие страшные дела творил! Ведь чуть целый город не сгубил. Мог бы оправдываться, что находился тогда под проклятием, да разве же в проклятии дело?!