ГЛАВА ВТОРАЯ ЧЕТВЕРТОГО РАЗДЕЛА
Упоминание о тех тюркских племенах, которых называют нирун
Они суть племя из состава монгольских племен, происшедшее от возобновленного рода Алан-Гоа, ибо Алан-Гоа была из племени куралас, а племя куралас есть ветвь монгол-дарлекинов. По их мнению и утверждению, Алан-Гоа без мужа забеременела от [луча] света; у нее появились на свет три сына, и тех, кто происходит из рода и потомства этих трех сыновей, называют нирун, т.е. «чресла». Это |А 38а, S 74| намек на чистые чресла, ибо они зачаты от света. Племена, происходившие из рода Алан-Гоа и этих трех сыновей, суть трех родов: первые — те, что произошли от рода Алан-Гоа до шестого ее колена — Кабул-хана; их всех по вышеупомянутой причине называют нирун. Точно так же братьев Кабул-хана, их детей и потомков называют в совокупности племенем нирун. Распределение [дается] сообразно тому, что подтверждается [данными].
Племя катакин
Это племя — из нирунов. Оно ответвилось от старшего сына Алан-Гоа, имя которого Букун-Катаки. Во времена Чингиз-хана они восставали против него. По этой причине, [хотя] в каждом улусе их и много, но они не столь известны и славны. Из тех, которые почтенны, в эпоху Чингиз-хана был Укуджу-бахадур, эмир и предводитель, который стал заодно с Буюрук-ханом, найманом. Другие старшие эмиры, которые были в эту эпоху, следуют в таком распределении…….. [пропуск].
Племя салджиут
Это племя ответвилось от среднего сына Алан-Гоа, имя которого было Букату[935]-Салджи. К их племени принадлежит много эмиров, однако значительное количество их было перебито вследствие того, что во времена Чингиз-хана они против него часто восставали. В настоящую эпоху из этого племени был один эмир, по имени Самукэ; несмотря на то, что он не был предводителем войска, однако Чингиз-хан несколько раз давал ему войско и посылал его по весьма важным делам. Так, например, один из эмиров Алтан-хана вместе с войском отпал от него и склонился на сторону Чингиз-хана. [Чингиз-хан] назначил этого Самукэ с войсками идти и привести [к себе] на службу того эмира вместе с [его] войском. [И он это выполнил]. После того, совместно с тем хитайским войском, которое подчинилось [Чингизу], он осадил город Джун-ду, который ныне называют Даир-зу[936], взял [его], забрал добро, казну и эмиров Алтан-хана, которые были там. И несколько раз еще [Чингиз-хан] посылал его по делам великой важности. Этот Самукэ мрачнел и приходил в гнев от того, если кто-нибудь [при нем] произносил слово «коза» [буз], потому что в детстве он скотоложествовал с козою, а как бы то ни было, люди чуждаются каждого, кто скотоложествовал с козами. По этому поводу он подрался с Шики-Кутуку-нойоном и между ними дело дошло до полного отчуждения. Впоследствии они помирились и порешили впредь не употреблять этого слова. Какой-то другой человек сказал ему [Самукэ]: «Если ты произнесешь слово «коза», я тебе нечто дам!». Тот собственными устами произнес «коза». Кутуку-нойон узнал об этом и сказал [ему]: «Ты мне причинил столько неприятностей и столько ссорился со мною и мы уговорились, что впредь не будем произносить слова «коза»! [А теперь] ради какой-то ничтожной вещи ты говоришь [это слово] собственными устами и можешь [это] выносить?!». И Кутуку-нойон обнажил меч и погнался, чтобы его ударить. Удар пришелся по задней части седла и его не коснулся. Вмешались люди и розняли [их].
В областях Ирана к этому племени принадлежат: Шейх-Суинджи и его брат Балту-Суинджи.
Когда Чингиз-хан остался после отца малым [дитятей], два человека из его родичей, которые были приближенными его отца Есугэй-бахадура, отпали от него. После того несколько племен из монгол-дарлекинов объединились с ним и покорились ему. Посоветовавшись с Джамукэ-сэчэном, он послал посла к племенам катакин и салджиут. Обычай их в те времена был таков, что они говорили трудно понимаемой рифмованной прозой и загадками. Слова, которые они переслали через посла, принадлежали к такому роду. Те не |А 38б, S 75| понимали их и были бессильны разобраться в этом. Среди них был некий юноша, по имени ... [пропущено имя], он сказал: «Смысл этих слов следующий: многие племена, как то: кунгират, татар и дарлекин, которые не имеют с нами никаких [родственных] связей, [теперь] все объединились с нами и стали друзьями. Мы, которые суть старшие и младшие братья и одной крови друг с другом, давайте заключим союз и станем друзьями!». Они не согласились и, зачерпнув из котла варево[937], которое монголы варят из кишок и крови, выплеснули в лицо послу и отправили его назад с полным презрением и издевательством. По этой причине вражда и ненависть возросли и война и смута установились между ними. Они многократно сражались и воевали. В конце концов, Чингиз-хан оказался победителем и перебил их бесчисленное множество, и хотя их было много, но [теперь] осталось мало. Оставшиеся, поскольку они были родичами, все стали ему послушными и рабами. Часть же подчинилась другим племенам монголов. У этого племени не осталось никакой степени родства с Чингиз-ханом, за исключением того, что Чингиз-хан повелел: «Их девушек не берите и [им] не давайте, потому что они блюдут путь родства, чтобы быть выдающимися и отличными от других монгольских племен».
936
В ркп. L —
937
В тексте (ркп. А) стоит слово, написанное с огласовкою, —