— Что ты делала? Во сколько вы легли спать? Была ли Агги? Питер? А Дэниэл?
Ронда надела ночную рубашку и легла в кровать, стоявшую рядом с кроватью Лиззи. В комнате горел ночник, включенный в розетку рядом со шкафом. Ронде были видны карандашные линии и даты, которые Лиззи оставляла на косяке двери, измеряя рост. Последний замер был сделан 1 июля. То есть Лиззи не отказалась от мечты о «Рокеттс». Это вселило в Ронду надежду. Она лежала, слушая фальшивый храп Лиззи и мучаясь вопросом, что будет, когда их спектакль завершится. Вернется к ней та, прежняя Лиззи? Дверь в спальню, скрипнув, приоткрылась и закрылась снова. Ронда повернулась. Но никого не увидела. Она закрыла глаза и уснула, мечтая о такой высокой Лиззи, которая задевала головой полоток.
Ронда проснулась позже, от того, что Лиззи забралась в постель рядом с ней. Более того, она положила свой крюк на подушку рядом с головой Ронды, так что это было первое, что та увидела, открыв глаза. Следующее, что она отметила, — это исходивший от Лиззи неприятный запах: смесь запахов немытого тела, застарелой мочи и дыхания, такого же скверного, как из пасти собак.
— У меня есть секрет, — прошептала Лиззи, обдав зловонным дыханием лицо Ронды. — Хочешь узнать его?
Ронда закрыла глаза и, повернувшись лицом вниз, уткнулась носом в подушку. Притворившись опоссумом, она ждала, когда Лиззи сообщит ей свой секрет, но та этого так и не сделала. Щека Ронды была прижата к ее крюку, и, когда она проснулась на следующее утро, на щеке оставалась красная отметина, совсем как шрам.
17 июня 2003 года
Ронда проснулась и плотно закуталась в одеяло. Глядя на спящего Уоррена, она боролась с соблазном разбудить его и рассказать о своем сне про кроличью нору. Вместо этого она встала, надела халат, на цыпочках вышла из спальни и заварила кофе. Затем с первой чашкой в руке села на диван, нашла пульт дистанционного управления и нажала кнопку «воспроизведение». На экране снова появился Питер. Он боролся со своей тенью, которая вот-вот пробудит Венди из ее невинного сна, чтобы отправить ее в Нетландию.
— Привет! — сказал Уоррен, наклоняясь над диваном, и поцеловал Ронду в макушку. — Я чувствую запах кофе.
— Я думала, ты не пьешь кофе.
Уоррен рассмеялся.
— Я пью его в особых случаях.
— Чувствую себя польщенной. На кухне — целый кофейник. Сливки — в холодильнике. Угощайся.
В одних трусах Уоррен совершенно непринужденно направился в кухню. Ронда проводила его взглядом. «Ничего, привыкну», — подумала она, но тотчас мысленно отругала себя. Кто знает, чем это все закончится?
— Что ты смотришь?
— Видео, которое снял кто-то из родителей на нашем последнем спектакле про Питера Пэна. Отец феи Динь-Динь, если не ошибаюсь.
— Вот это да! — воскликнул Уоррен, устраиваясь на диване. — Перемотай, я хочу посмотреть с самого начала.
Уоррен устроился у нее под боком. Она указала ему на главных актеров, на лучшие сцены, на детали каждого костюма.
Они смотрели финальные кадры, снятые уже по окончании пьесы: парад актеров и зрителей через лес, по узкой тропинке к дому Ронды, а затем кадры вечеринки на заднем дворе, освещенном разноцветными гавайскими фонариками и факелами. Камера взяла в кадр весь двор — угощения на столе для пикника; актеры и зрители вперемешку выпивают и смеются. Ронда в белой ночной рубашке разговаривает с Агги… И как будто смущена и напугана тем, что говорила ей Агги.
Затем объектив камеры поймал Питера и Лиззи, которые о чем-то тихо спорили. Рука Питера лежала на ее плече, а сам он наклонился и что-то прошептал ей на ухо. Лиззи покачала головой. Единственные ее слова, которые разобрала Ронда, были:
— Я не могу.
Затем она увидела, как Питер крепко сжал руку сестры и даже слегка вывернул ее.
— Сможешь, — сказал он ей.
Затем камера поймала в объектив фею Динь-Динь, уплетавшую торт. Крошечный нос и подбородок феи были перемазаны глазурью.
Когда видео закончилось, Ронда рассказала Уоррену о своем сне.
— У меня такое чувство, будто я много лет гонялась за этим кроликом, — сказала она.
Уоррен кивнул.
— Возможно, ты скоро догонишь его. А что это за бумажки были в твоем сне?
Ронда потрогала шрам на лбу.
— Так, глупости. Тем летом мы устроили в лесу… потешные похороны. Похоронили чучело-пугало. Питер заставил нас записать на клочках бумаги свои страхи, после чего мы сбросили их сверху на пугало. Как будто хоронили собственные страхи.