— Никуда не ходи! — приказал он.
Сердце Ронды было готово выскочить из груди. Она отправилась на поиски матери, чтобы сказать, что случилось.
— Сейчас мы бессильны что-либо сделать, — сказала Жюстин. — Давай лучше чем-нибудь займемся.
И Ронда принялась резать овощи для рагу. Между тем совсем рядом уже выли сирены.
Через сорок пять минут Клем вернулся с Питером и Лиззи. У Лиззи был с собой чемодан. Питер нес рюкзак, спальный мешок и свою старую армейскую палатку, которую тотчас принялся ставить во дворе.
— Ты там замерзнешь, — сказала Жюстин, вынимая из кладовой стопку теплых одеял.
— Разве его нельзя заставить войти в дом? — спросила у родителей Ронда. Те лишь покачали головами и велели ей на время оставить Питера в покое.
Лиззи направилась прямиком в комнату Ронды, поставила в углу свой чемодан и, сев за стол, принялась делать уроки.
— Давай поговорим, что ли? — обратилась к ней Ронда. Но Лиззи даже не подняла головы. — Ах да, я забыла. Ты ведь теперь ни с кем не говоришь.
Обиженная Ронда вышла из комнаты в коридор. Родители сидели в кухне. Клем только что положил телефонную трубку после звонка в больницу. Ронда нырнула в ванную, чтобы подслушать их разговор.
— Сказали, что жить будет, — сообщил Клем.
— Слава богу, — отозвалась Жюстин. — Тебе сказали, сколько она там пробудет?
Ронде было слышно, как Клем чиркнул спичкой, затянулся и выдохнул дым.
— Понятия не имею.
— Думаю, они какое-то время продержат ее там. А когда она выйдет, страшно представить, в каком состоянии будет. Вряд ли в том, которое позволяет следить за детьми, — сказала Жюстин.
— Черт бы побрал Дэниэла, — процедил сквозь зубы Клем. — В голове не укладывается, что он на такое способен. И где он сейчас?
— Как ты сам только что сказал: наверное, ушел в запой. Прячется от тех, кому должен, — рассудила Жюстин.
— С такими опасно играть в прятки, — услышала Ронда голос отца.
— Как жаль, что мы не можем с ним связаться, — вздохнула Жюстин.
— Может, пора сообщить в полицию? Написать заявление, мол, пропал человек, и все такое прочее. Агги в больнице. Кто-то же должен вытащить его задницу из норы, в которой он прячется, — сказал Клем.
Ронде в окно хорошо была видна палатка Питера. Она провела вторую половину дня и почти весь вечер, глядя на зеленый брезент, в надежде, что Питер выйдет из палатки, словно гусеница из кокона, прекрасный и преобразившийся. Когда же он отказался выйти к ужину, Жюстин просто отнесла ему тарелку.
— Можно я? — умоляла Ронда.
— Не сегодня, дорогая, — ответила Жюстин.
В девять вечера Ронда все еще глазела в окно. Вскоре появилась Ток — в красной шляпе и с пневматическим пистолетом. Питер придержал полу палатки, приглашая ее внутрь. Когда спустя час Ток вышла из палатки, пистолета в ее руке не было.
— Она дала ему пистолет, — сказала Ронда, обращаясь к Лиззи. Та, закрыв глаза, лежала на кровати и делала вид, что спит. Но Ронда знала, что она притворяется. — Нет, ты веришь? Она отдала ему пистолет!
Лиззи лишь простонала и перевернулась на другой бок.
Ронда проснулась среди ночи от того, что матрас и простыня на ее кровати были мокры. Она разбудила Лиззи.
— Ты описалась? — спросила ошарашенная Ронда. Впрочем, иного объяснения теплой, липкой моче, в которой лежали они обе, не было.
Лиззи молчала. Впрочем, похоже, ей ничуть не было стыдно. На лице застыло отсутствующее выражение, как у сомнамбулы.
— Не могу поверить, — пробормотала Ронда, включая свет. — Давай перестелем постель.
Лиззи застыла в углу, глядя, как Ронда снимает мокрые простыни.
— Снимай ночнушку, — сказала она. Но Лиззи даже не шелохнулась. — Что с тобой не так? — не выдержала Ронда. — Живо снимай ночную рубашку!
Она кинула ей сухую из своих запасов, но Лиззи не сдвинулась с места.
— Не стой так! — сорвалась на крик Ронда. — Сделай что-нибудь! Скажи хоть что-нибудь! Открой рот и заговори!
Раздался стук в дверь, и в спальню сунула голову Жюстин.
— Что тут у вас?
— Лиззи описалась и не хочет переодеваться!
Жюстин посмотрела на матрас, на мокрые простыни на полу, затем подошла к Лиззи и обняла ее.
— Пойдем, дорогая моя. Давай примем горячую ванну. — С этими словами она повела Лиззи по коридору в ванную комнату. Ронда услышала звук льющейся воды и воркующий голос матери. Вскоре Жюстин вернулась с мокрой ночнушкой Лиззи и подняла с пола мокрые простыни и пижаму Ронды.
— Что с Лиззи? — спросила Ронда.
— Ронни, будь с ней немножко мягче.