─ Не делай так! Ты меня напугал! ─ попросил Максим.
─ Не буду, ─ пообещал Денис, отчасти зараженный его паникой.
─ Может, стоит позвать на помощь? Кто-нибудь-то должен нас услышать?
─ Пока ведь не услышали, не так ли? Но кричи, если хочешь ─ я не против, ─ сам он уже слишком устал, чтобы срывать голос.
Один Максим кричать не захотел.
─ Поздно уже. Никого нет на улице, ─ он помолчал, вглядываясь в свет маленького фонарика. ─ Как думаешь, оно окружает дом со всех сторон?
─ Может, и окружает. А может оно ─ это несколько существ.
Снова молчание. Оба заворожено смотрели на свет фонаря. Денис сел. Проснулся синяк на спине, и он застонал. Максим присел рядом, держась за больное плечо, которое, кажется, все же не сломалось и не вывихнулось.
─ Знаешь, что мне кажется?
─ Что?
─ Оно находится не под снегом. Снег ─ его часть. А может снег и есть то, из чего оно состоит. Когда чудовище поднялось передо мной, я не видел, как куски снега отваливаются от его тела. Они продолжали плотно покрывать его, как кожа у людей.
Денису не хотелось об этом говорить. Его затошнило, но ненадолго, потому что очень скоро на смену тошноты пришел голод. С горечью он подумал о бутербродах, которые мама утром завернула в коричневую бумагу и положила ему в школу, о яблоке, которое она засунула в боковой карман портфеля. Ничего из этого он даже не попробовал, а сейчас эти бутерброды лежат в портфеле у дерева и дожидаются его.
─ Что ты увидел, когда кричал мне «беги оттуда, беги скорее»? ─ спросил Денис.
─ Когда мы скатились с горки?
─ Да.
─ Просто почувствовал, как проехался по этой штуке, а потом увидел, что она шевелится. Мне стало страшно, и я закричал.
Еще полчаса они сидели в полном безмолвии. Денис снял куртку и осмотрел дырку на спине. Порвалась она прилично. Одна большая дыра с торчащей изнутри белой набивкой, предостаточно царапин. Ему стало холодно, и он снова ее одел.
Решил выключить фонарик хотя бы ненадолго.
─ Нет. Зачем ты это сделал? ─ тут же всполошился Макс.
─ Нужно экономить, а то у него батарейка сядет.
Становилось все холоднее. Как назло, у Максима не было, ни теплых штанов, ни подштанников. А еще мерзли руки.
─ Денис.
─ Что?
─ Дай мне одну перчатку… Пожалуйста.
─ Разбежался.
─ Прошу, у меня руки мерзнут.
─ Тогда спрячь их в карманы.
Максим последовал его совету.
За окном послышалось какое-то движение. Снова скрип снега.
─ Господи, чего же ему от нас надо? ─ спросил Макс.
─ Не знаю.
Скрип прекратился.
Еще через полчаса Денис поднялся с места и сказал:
─ Схожу отлить, ─ он ушел в соседнюю комнату и около пятнадцать секунд можно было слышать, как льющаяся струя бьет по деревянному полу.
─ Как думаешь, спросил он, вернувшись, что будет, если облить его мочой? ─ спросил он с улыбкой, когда вернулся в комнату. Максим улыбнулся, сам этому удивившись. ─ Готов спорить для него моча, как для нас ─ кислота.
Снова послышалось шевеление. Теперь, кажется не только со стороны окна, но вокруг всего дома. И Максим, и Денис почувствовали, как шар ужаса прошелся от груди к самым кончикам пальцев ног, и оба подумали об одном: «Оно нас слышит».
С этого момента они говорили исключительно шепотом.
Может, полицейские уже прочесывают все районы в окрестностях школы. Каковы шансы, что их найдут? Если каким-то чудом Тоцкий вспомнит о том, что они с Денисом ходили на эту горку, и сообщит об этом родителям, такая вероятность была. Не большая, учитывая, что вовсе необязательно поисковая группа заметит хижину, но все же. А если и заметит, смогут ли они спасти детей прежде, чем эта штука покажет все, на что способна? Денис вспомнил, как увидел странную деформацию снежной волны, погнавшейся за Максом. Ему показалось, пусть и ненадолго, что в середине ее появилась расщелина, уже собирающаяся превратиться в огромную пасть. Денис так и не сказал другу, ведь не смог бы заставить себя произнести это вслух, но он знал, что видел… Зубы?
Темная комната и приглушенный свет. С потолка свисает куча рваных тряпок и кто-то кричит ему в лицо о том, что нужно выключить будильник. Денис пытается встать, но слышит скрип и понимает, что чудовище уже близко. Снежный человек или огромный ледяной червь? Этого он не знал. Пришлось встать со стула, хоть штанины школьных брюк и вымокли настолько, что, казалось отяжелели вдвое. Кто кричит? Будильник, твою мать! Выключи его! Он почесал уши и голос исчез. Сделал несколько шагов и почувствовал, как пол проваливается под его ногами. Он хотел было побежать, но доски, словно желе прогибались под каждым его шагом, и вдруг…
Он упал.
Максим тряс его за плечо.