После этих, как мне показалось, мистических смертей, все наследство перешло Джорджу. Гонимый страхом и осторожностью, он развил в себе некое подобие призрачной паранойи, и даже уехал из родного города. Вера в то, что некто (или же нечто) желает его смерти, укоренилась в его голове. Поселился он не так далеко, надеясь, что это собьет преследователя с толку. Если человек убегает от своего страха, то и путь его становится чрезвычайно далеким и тернистым. А то и вовсе предстает нескончаемым бегством от себя самого.
Джордж прослыл альтруистом. Выделив из личного счета небольшую сумму на улучшение своего нового дома и местных построек, он заслужил уважение среди местных жителей. Он признался, что просто не знал, куда потратить наследство. Получив общественное признание в этом захолустье, он почувствовал себя более защищенным от абстрактных злых сил.
Но кошмар настиг его у самого порога собственного дома. Мерзкой холодной ночью Джорджа разбудил сильный стук в дверь. Раздавшись всего один раз, звук оборвался. До слуха доносился лишь ливень, колотящий раздраженными каплями по окнам и перилам. Не в силах встать, он подумал, что это был всего лишь ветер, гоняющий по улице мусор. Или неугомонная ребятня, сбежавшая из дома поздней ночью устроить «Вальпургиеву ночь».
Утром его посетили служители закона. Они вошли, устроили допрос, причина которого расшатала психику моего друга. Под его дверями нашли отрубленную голову его знакомого, из местных жителей. Недавно он переночевал у Джорджа, так как свирепая жена выгнала его из теплой берлоги за очередную попойку. Мой друг стал одним из подозреваемых.
После этого дня двери всегда находились на замке, а окна зашторены. Иногда люди в форме проходили мимо дома, смотря на него недобрым взглядом. Жители стали относиться к нему не с отвращением, но с суеверным страхом. Приступы паранойи навалились на моего друга, сводя его с ума.
Но теперь он не один. Благодаря мне, примчавшемуся по первому зову. Вот я сижу перед состарившимся комком из нервов и страхов, а он глядит на меня сквозь сомкнутые ресницы. Джордж хочет покинуть эти места, углубившись на юг. Было решено отправиться на следующий день. Его ждет поезд, а затем утомительное путешествия на пароходе. Кроме побега, иного выхода не было. Джордж выслежен убийцей его родных, а значит, медлить больше нельзя. Я же, как близкий и доверенный человек, согласился сопроводить его.
За разговором никто не заметил, как стрелки часов перевалили за двенадцать. Уже было четыре утра, и только начинало светать. Джордж сказал, что пора собирать вещи, которых оказалось немного. Я спросил его, спал ли он сегодня. На что Джордж неохотно ответил, мол, у него еще будет время отоспаться в поезде. Подумав немного, добавил, что не обидится, если я немного вздремну. Что ж, если признаться, это была очень разумная идея. Я не валился с ног, словно новорожденный теленок, но после дороги сказывалась небольшая усталость. Ради приличия я немного помог. После, убедившись, что Джордж не держит обиды, прилег на диван. Сон бы настиг меня, если б не одна маленькая юркая мысль, прокравшаяся в мой разум. Я обратил взгляд на странную коллекцию статуэток, заводя разговор на соответствующую тему. Услышав мой голос, Джордж оживился. Прекратил что-то шептать себе под нос. Ему все же было необходимо, чтобы рядом был кто-то, вроде меня. И я совру, если скажу, что этот факт не льстил мне.
Незаметно для себя, я стал размышлять вслух. Говорил о том, что удивило меня в его жилище в первую очередь. Стоит окинуть взглядом комнату, как сразу же в глаза бросается группа странных статуэток с дальней полки. Ни одна из них не вызвала никакого восхищения. Мерзкие карикатуры на животных, части которых, как пластилин, перемешаны друг с другом, образуя страшных химер. И все же, не смотря на их гротеск и неэстетичность, выглядели они интересно. Фантастично. Один из важных элементов в архаичной религии. В Древнем Египте человекоподобным богам пририсовывались головы животных, придававших им внеземной вид. Бог смерти Анубис изображался с головой шакала. Как пожиратели падали, эти животные носят связь с трупами, что делает их отличной ассоциацией с богом смерти и мертвых. Одно из существ на полке, по-кошачьи сидящее на задних лапах, походило на исхудалого волка. Только мордой оно больше напоминало жуткий гибрид муравья (такими мне показались его глаза) и гиены. Пасть ее было оскалена в ехидной улыбочке, так что проглядывали острые зубы. Такое создание, вероятно, будет мерзко смеяться, даже пережевывая ваше мясо. Фигура, сотворенная из черного камня, своей дотошной детальностью внушала все больше ужаса.