Стефан Бонне
Часы пробили десять, и украшенная драгоценными камнями галерея постепенно наводнилась разношерстными людьми. Безупречно одетые женщины в сопровождении женихов и кавалеров разных орденов неспешно прохаживались под золотым куполом крыши. Складывалось впечатление, словно они, сливаясь с чарующей обстановкой, представляют собой картину, вышедшую из-под кисти художника. Для такой волшебной атмосферы была веская причина: сегодня жителей Антверпена посетил сам Стефан Бонне. Мастер, приобретший этот титул не при помощи связей и купюр, а благодаря своей кисти и умению с ней обращаться.
Больше всего мастер предпочитал рисовать портреты. Свою симпатию художник объяснял тем, что люди, как известно, наиболее обширный и легкодоступный материал, ведь появляются в нашей жизни куда чаще, чем того требует одиночество. А его художник не боялся, хотя знал, что сильное увлечение тишиной погружает человека слишком глубоко в свои мысли. Но одиночество способствовало развитию его способностей, как свет и вода способствуют росту растения. Однако, история говорит нам, что не все справлялись с этим даром — уметь получать удовольствие от тишины, — нередко это заканчивалось психическими расстройствами и медленным угасанием. В детстве Стефан понял — чтобы получить результат — нужно чем-то пожертвовать. Чем-то, что будет равноценно твоему желанию. А жертвовать он был готов, отдавая всего себя краскам и их яду.
Дабы удовлетворить свою потребность к рисованию (что стала целью жизни мастера), а зрителя к вниманию, Стефан принимал джентльменов самых разнообразных мастей, пока в городе открыта его выставка. За это время он успевал нарисовать некоторое количество граждан. Никогда еще он не слышал жалоб от клиентов. Грех жаловаться, если мастер не брал за работу и пенса, трудясь с неприличной скоростью и усердием. Любой мог забрать картину сразу же после окончания его работы. Но люди, ведомые слухами и традициями, чаще предпочитали оставлять их мастеру. Картины он продавал исключительно на выставках, где каждый мог купить себе наиболее полюбившеюся. Крохотной суммы с продаж вполне хватало на поездки и скромную пищу. В одежде мастер не был привередлив, ведь тряпка на то и тряпка, что рано или поздно придет в негодность и станет годной только для мытья полов в шумных и грязных кабаках.
Так, год за годом, ликуя и аплодируя, его встречали и провожали города Франции, Италии, Германии, России, Испании. Любовь к этому человеку объединила множество народов. По всему миру открывались кружки почитателей творчества Стефана. Появлялись подражатели, обманщики, что не раз назывались его именем. Он терпел, как терпел большинство насмешек от критиков, бросающих все силы на разгадку тайны мастера. Сам же художник уверял, что никакой тайны нет, а важно лишь желание, тогда найдется и время для пробуждения таланта, скрытого в каждом человеке:
«Вот прицепились, лоботрясы. Нет секретов никаких. Любой может сделать тоже, что и я. Вот ты говоришь, мол, я прохиндей и обманщик, а вот возьми карандаш в руки, сядь рядом со мной и смотри, что я рисую. А потом скопируй. Получилось? Ну, криво чуть-чуть, но получилось же. А теперь сделай это же, только копируй со своей головы. Не можешь? А это котелок у тебя не варит, а не руки не рисуют. В голове твоей вся лень и необразованность. Творить все могут, лишь бы хотели».