Так прошло несколько недель.
А затем…
Фактом было то, что, женатые уже в течение десяти лет, они всегда очень искренне хотели иметь ребенка, но безуспешно. А теперь, через три недели после омерзительного случая в овраге, она ожидала… ребенка?
Так все же видели ли вы уже «без-пяти-минут-папашу», мечущегося в зале ожидания роддома, словно медведь в клетке?
Ответ / Answer [= Прямой ответ; Ответ. Вместо эпилога]
Построили ученые Двар Эв и Двар Рейн единую кибернетическую машину, собравшую вместе мудрость всех галактик. Эта машина могла ответить на любой вопрос. Но только один вопрос волновал двух ученых, и они не приминули его задать...
Последний припай Двар Эв торжественно совершил золотом. За ним неотрывно следило бдительное око телевидения — не менее чем дюжина камер, и через весь универсум несся радиосигнал, возвещавший миру о великом событии.
Он разогнулся и кивнул Двар Рейну, затем встал перед рычажком, опустив который, он замкнет цепь. Это нехитрое движение в один миг объединит все гигантские компьютеры на всех населенных планетах — а их ни больше ни меньше как девяносто шесть биллионов! — в одну-единственную гигантскую цепь. Тем самым все искусственные интеллекты сформируют одну чудовищную кибернетическую машину, объединяющую и централизующую все знания всех галактик.
Двар Рейн обратился с кратким приветственным словом к нескольким триллионам слушателей. Затем, выдержав краткую паузу, проронил:
— Момент наступил, Двар Эв.
Тот мягко опустил рычажок. Послышалось глухое ворчание, приток сил, вырванных с девяноста шести биллионов планет. Сверкнули искры, затем все стихло.
Двар Эв отступил.
— Честь задать первый вопрос принадлежит вам, Двар Рейн.
— Благодарю вас, — просто откликнулся тот. — И это будет вопрос, на который ни одна из кибернетических машин ни разу ещё не смогла дать ответа.
Он повернулся к машине:
— Существует ли Бог?
Гулкий, исполненный мощи голос, не колеблясь ни секунды, ответил:
— Да, теперь Бог есть.
Двар Эва внезапно охватила паника. Он подскочил к супермозгу, чтобы вернуть злополучный рычажок в прежнее положение.
Но в тот же миг безоблачное небо разразилось всплеском молний, испепеливших Двар Эва и приваривших рукоятку, навечно опущенную человеком.
Кошмар в красном / Nightmare in Red
(из серии «Разноцветные кошмары»)
В самый разгар ночи он проснулся и движимый странной потребностью выбежал в открытое поле, усеянное таинственными столбами.
Он проснулся, не зная отчего. Но уже через минуту за первым толчком последовал второй, слегка сдвинувший его кровать и заставивший забренчать всякую мелочь, стоявшую на комоде. Он остался лежать, ожидая третьей встряски. Но её почему-то не было.
Тем не менее теперь он прекрасно сознавал, что уже не спит и что, без сомнения, заснуть не удастся. Посмотрев на светящийся циферблат наручных часов, он убедился, что было ровно три, то есть разгар ночи. Вылез из постели и как был, в пижаме, подошел к окну. Оно было открыто, и ласковый ветерок слегка задувал в комнату. Маленькие искорки посверкивали в черноте неба, со всех сторон доносились обычные ночные шумы. Где-то звонили колокола. А собственно, с какой стати они трезвонят в столь поздний час? Не были ли легкие потряхивания, которые испытал он, какими-то землетрясениями, нанесшими серьезный ущерб где-то по соседству? Или ожидалось настоящее мощное землетрясение и колокола звали жителей покинуть дома и выскочить на открытое пространство, чтобы сохранить жизнь?
Внезапно, движимый не страхом, но какой-то странной потребностью, анализировать которую у него не было ни малейшей охоты, он почувствовал неодолимое желание выскочить наружу, ни в коем случае не оставаться в помещении.
И вот он уже куда-то стремительно мчится, пересекает холл, проскакивает входную дверь и бежит… бежит, бесшумно ступая босыми ногами, вдоль прямой аллеи, что ведет к решетке. Он минует её, причем та почему-то сама запирается за ним, а он вылетает в открытое поле… Поле? Но разве это нормально, что в этом месте обнаруживается открытое поле? Как раз перед решеткой? Да ещё почему-то усеянное столбами, массивными, похожими на телеграфные, но подпиленные, не выше его роста? Но прежде чем он сумел навести порядок в своих мыслях, понять, где есть начало вещей, разобраться, где тут было «то», кем был «он» сам и зачем он тут объявился, последовал новый толчок. На сей раз гораздо более сильный, от которого он закачался на полном бегу и с ходу врезался в один из тех самых таинственных столбов. От удара сильно заболело плечо. Он споткнулся, сменил направление, хотя скорости и не сбросил. Но что это была за странная и неподвластная его воле потребность, заставлявшая его бежать, и куда, спрашивается?
Вот тогда-то и случилось настоящее землетрясение. Земля под ним, казалось, вздыбилась и как бы встряхнулась. Когда все прошло, он оказался лежащим спиной на земле, с глазами, устремленными к чудовищному небу, в котором вдруг неожиданно огненно-красными буквами величиной кто знает во сколько километров высветилось слово. То было слово «ТИЛЬТ».[3] И пока он так лежал, как зачарованный глядя на это откровение, все другие ослепительно яркие огни исчезли, перестали перезваниваться колокола и наступил конец всему.
Рыбацкая история / Fish Story [= Рыбья доля]
Однажды Роберт Палмер встретил ночью на берегу океана русалку. И полюбил ее. Теперь он хочет жениться на ней, но для этого она должна превратиться в человека. И только морское божество Тритон сможет помочь ему...
Роберт Пальмер познакомился с русалкой однажды в полночь на берегу моря, где-то между Майами и Кейп-Кодом. Он приехал туда к друзьям на вечеринку. Когда все разбрелись по комнатам, он почувствовал, что сон не идет, и предпочел немного прогуляться по пляжу, так чудно выглядевшему при лунном свете. Зайдя за крупный утес, он сразу же увидел её. Расположившись на толстой коряге, она расчесывала шелковистые черные как смоль волосы необыкновенной длины.
Роберт, конечно, знал, что подобных существ не существует в действительности, но так оно или нет, а одно из них сидело сейчас прямо перед ним. Он подошел поближе и на расстоянии в несколько шагов кашлянул.
Она вздрогнула, застигнутая врасплох, и, откинув назад пышную шевелюру, обнажила лицо и груди. Роберт смог лично убедиться в том, что русалка была прекрасна настолько, что ему никогда и в голову не приходила возможность существования в природе подобного совершенства.
Та оглядела его расширившимися от испуга глазами темно-аквамаринового цвета. Затем, осмелев, заговорила:
— Ты — человек? Мужчина?
Роберт на этот счет никаких сомнений не имел, а посему поклялся, что это — истинная правда!
Тотчас же выражение страха и обеспокоенности исчезло из её глаз, и она улыбнулась.
— Я слышала о том, что вы существуете, но ни разу в жизни ни одного не встречала, — прошелестела она, знаком приглашая его сесть рядом на засохшую корягу.
Роберт не стал колебаться и повиновался. Они долго, даже очень долго, разговаривали, и, когда наступил миг ей сказать, что пора и в море уже возвращаться, он расцеловал русалку и пообещал снова прийти в следующую полночь.
3
Слово, выскакивающее на табло электрического биллиарда, когда увлекшийся игрок резким движением выключает систему состязания, прекращая партию. —