Либеральные интеллектуалы у нас давно любят генерала Пиночета. Тот же Михаил Леонтьев уже лет десять нам предлагает чилийского диктатора в качестве образца для подражания. И в самом деле - чем не пример? В одном лице и экономический либерал, и настоящий патриот! Военный человек, порядок в стране навел, левых идеологов перестрелял, безответственным журналистам рот заткнул. Кто слишком громко протестовал - пропали без вести.
Мечта сделать из Путина русского Пиночета явно родилась не только в возбужденном воображении некоторых особенно решительных интеллектуалов. Она вполне соответствует накопленному опыту работы Запада с «периферийными» странами. На протяжении 70-х - начала 80-х годов в Азии и Латинской Америке при полной поддержке США возникли авторитарные режимы. Режимы эти не всегда были столь кровавыми, как в Чили. Далеко не всех убивали. Многим позволяли даже публично выступать с критикой - до определенного предела, когда «зарвавшийся» человек мог просто исчезнуть. И выборы проводились только с заранее известным результатом. И парламентская оппозиция заседала, только не решалась всерьез бороться за власть. Главное - не репрессии сами по себе. Главное, чтобы в обществе царила атмосфера страха и одобрения.
У этих режимов было два главных идеологических принципа: для «позитивной» программы - национализм, а для консолидации против общего врага - борьба с терроризмом или сепаратизмом. Враг должен быть именно внутренний, но бороться с ним должны будут почему-то именно вооруженные силы и разведслужбы, которым временно в связи с чрезвычайными обстоятельствами переданы полицейские функции.
С терроризмом у нас все в порядке: пока жив хоть один чеченец - будет и терроризм, и сепаратизм. Правда, у диктаторов 70-х годов был еще и третий идеологический козырь - антикоммунизм. С этим у нас трудно: Компартия поддерживает правительство, и сделать из нее пугало будет сложно. Кстати, это тоже не уникальная ситуация - в Аргентине в самый разгар репрессий 70-х годов компартия поддерживала «национально ориентированную» диктатуру. Впрочем, антикоммунизм как идеологическое обоснование власти у нас пока никто не отменял - телевидение Березовского продолжает разоблачать «последний миф» и доказывать нам, что нацистская Германия в 1941 году не нападала на нас, а, наоборот, защищалась от сталинской агрессии. Если кто-то решится всерьез выступить против Кремля «слева» - будьте уверены, весь комплекс антикоммунистических лозунгов снова будет востребован.
Итак, добро пожаловать в банановую республику, господа! Не надо говорить о том, что будет, подумайте лучше о том, что есть. Нет только бананов, остальное уже в наличии. Есть и национальный лидер, и ручная оппозиция, и подконтрольная пресса, и фальсифицированные выборы, и коррумпированные чиновники, и фильтрационные лагеря, и армия, занимающаяся зачистками в горах. Есть и первый пропавший без вести.
Запад, понятное дело, все эти крайности осудит. Как беспрерывно осуждал Пиночета. А мы, как и Пиночет, ответим Западу, что не позволим унижать свое национальное достоинство. И все будут счастливы.
Когда господин Ястржембский рассказывает нам новости про Бабицкого, он отрабатывает не только очередную версию кремлевской пропаганды. Он повторяет то, что уже два десятка лет в несколько иной форме говорят пресс-службы госдепартамента в Вашингтоне.
В чем проблема? - спрашивают нас в Кремле. И объясняют: Бабицкий сам, добровольно пошел к бандитам на обмен! Доказательства? Вот его собственноручная подпись!
Что происходит с русскими? - спрашивают в Вашингтоне. И отвечают: этим русским самим не нужна демократия. Они сами такой режим захотели! Доказательства? Заверенная Центризбиркомом справка о результатах выборов.
ИЗНОС
Устаревшие техника и технологии приблизили страну к зоне катастроф. Но страшнее другое: такие же «сроки годности» есть и у психологического ресурса человека. Все сроки вышли. Что ждать?
Мы долго готовились к войне. Только воевать мы собирались не с чеченцами, а с американскими империалистами. Советская пропаганда в отличие от американской заявляла, что не верит в возможность ограниченного ядерного конфликта, однако всякий, кто проходил в школе уроки гражданской обороны, знает, что нас к нему готовили.
Вся экономика страны была построена таким образом, чтобы выдержать несколько тактических ядерных ударов. Подобную возможность предполагали и наши, и американцы. После обмена ударами наступает перемирие, и обе стороны начинают восстанавливать то, что осталось от экономики.
Советский ресурс
Ограниченный ядерный конфликт, по мнению советских экспертов 60-70-х годов, означал бы потерю от трех до пяти миллионов населения, около 40% промышленности и более половины сельского хозяйства. После подобного потрясения год или два страна практически ничего не производит, а лишь восстанавливает разрушенное. С учетом такой перспективы закладывался дополнительный запас прочности в любые конструкции, создавались стратегические запасы сырья и продовольствия. Даже здания строились с таким расчетом, чтобы после бомбардировки между развалинами смогла пройти техника. Потому у нас в кварталах, застроенных в тот период, дома стоят на строго определенном расстоянии друг от друга.
Атомной войны, к счастью, не случилось. Вместо нее в 90-е годы случилась «экономическая реформа», точнее «шоковая терапия». Результаты этого замечательного эксперимента, поставленного нами над самими собой, в точности совпали с предполагаемыми последствиями средней мощности ядерного удара. Естественная убыль населения приближается к пяти миллионам, половина промышленности и более половины сельского хозяйства выведены из строя. Неолиберальные публицисты радостно сообщают нам, что страна «шоковую терапию» выдержала. Только заслуга здесь не нынешней власти, а предыдущей. Ельцин, Гайдар и Путин должны сказать спасибо коммунистам.
Беда в том, что «советский запас» в экономике и в обществе подходит к концу. Большая часть используемого у нас оборудования введена в 60-е годы со сроком службы, рассчитанным на 15-20 лет. То, что вся эта техника давно устарела, никого не волнует. Беда в другом - станки ломаются, трубы лопаются. Да и дома рушатся: они тоже были построены как временные. После наступления коммунизма, запланированного на 80-е годы, «хрущобы» предполагалось заменить на каменные хоромы. Увы, вместо коммунизма наступили сначала Олимпийские игры, а потом капитализм.
Страну ожидает череда технологических катастроф. Оборудование выходит из строя, дома разрушаются, самолеты падают, системы управления отказывают. Скорее всего, любые аварии спишут на чеченских террористов. Правда, еще в конце 70-х годов экономисты подсчитали, что без мощного инвестиционного рывка страна вступит в середине 90-х в «зону риска», а 1999-2003 годы станут наиболее опасным периодом.
В основном съедены и стратегические запасы продовольствия. Даже военные стали жаловаться, что советские ресурсы исчерпаны. Казалось бы, танков, боевых самолетов, снарядов нам хватит на бесконечное количество войн. И вот на территории бывшего СССР воюют почти беспрерывно. В Приднестровье, в Южной Осетии, в Абхазии, в Карабахе, в Чечне, в Таджикистане. Оружие и боеприпасы вывозятся в горячие точки, разворовываются, продаются в Африку, взрываются на складах… А оборонный комплекс давно уже не работает на полную мощность.
Конечная. Просьба освободить
Любая машина имеет ограниченный ресурс. Люди тоже. Как показал советский опыт, люди, разумеется, прочнее. Из них можно делать гвозди. Но и тут есть предел. Если Сталин был прав, сказав, что «кадры решают все», то сегодняшняя ситуация не оставляет никакой надежды на удовлетворительное решение. Нет опытных летчиков. Те, кто умеет воевать, научились еще в Афганистане, а пришедшие им на смену новички ничему не научились - нет авиационного топлива. Недостает и опытных офицеров. Одни уволились из армии, других убили, третьи спились, а кто-то служит в «иностранных» армиях - на Украине, в Белоруссии, в Республике Ичкерия… Короче, советский «военный ресурс» тоже подходит к концу.