Светлана Свистунова беседует с директором Института проблем глобализации
Борисом Кагарлицким.
- Борис Юльевич, мне хотелось бы вначале сказать несколько слов о самом
докладе. Два года над ним работали 26 экспертов из разных стран, к сожалению,
экспертов из России я в этом списке не увидела. Директор Международной
организации труда Хуан Сомавиа заявил, что это первая системная попытка
рассмотрения социальных аспектов глобализации. Что же такое социальные
аспекты глобализации?
КАГАРЛИЦКИЙ: В докладе это было достаточно четко прописано. То есть
речь идет о том, что, несмотря на широко разрекламированные перспективы,
глобализация не дала того, что обещали и чего ждало от нее большинство человечества.
То есть на сегодняшний день мы имели результаты достаточно мрачные. Во-первых,
рекордный уровень безработицы в мире, то есть 185 миллионов человек,
официально числящихся безработными, по данным этого же доклада. Кстати говоря,
вполне возможно, что реально больше, потому что тут же в докладе указывается
рост так называемого неформального сектора. (У нас к неформалам относились,
предположим, «челноки», то есть разного рода люди, которые, в общем-то, работают,
они не бездельники и не безработные и не живут уже на пособие точно совершенно,
потому что им зачастую просто не платит никто пособие, но которые не имеют
официально оформленной работы, не имеют трудовой книжки или, во всяком случае,
записи в этой трудовой книжке. Кстати, в этом смысле у нас в «серой» зоне чуть
ли не половина населения находится.) Это на самом деле очень плохой симптом,
потому что, даже если люди зарабатывают деньги, у них есть средства к существованию,
с одной стороны, они не платят налоги, а с другой стороны, у них не обеспечено их
будущее, то есть пенсии, разного рода социальные льготы, медицинское страхование и т. д.
- То есть эти люди социально не защищены сегодня?
КАГАРЛИЦКИЙ: Безусловно, не защищены. И на самом деле они являются очень
удобным объектом для эксплуатации, потому что, понимаете, например, работник,
который получает зарплату, что называется, «серую» или «черную», - опять же
говорю о российском примере, но, повторяю, это не специальный российский
случай, это достаточно широко распространено в мире, о чем опять же доклад МОТ
говорит, - такой работник очень лоялен. И он, например, не будет бастовать, он,
наверное, не будет торговаться со своим работодателем, потому что они оба, в
общем, повязаны, они оба нарушители закона в той или иной мере.
Но главное, конечно, то, что в целом бедность увеличивается, то, что страны,
которые зачастую показывают неплохие темпы, например, экономического роста
или, по крайней мере, являются перспективными с точки зрения иностранных
инвестиций, то есть, казалось бы, там все хорошо, эти страны одновременно
показывают ухудшающиеся социальные показатели. То есть бедность не
снижается, а зачастую растет, разрыв между богатыми и бедными увеличивается,
жизненный уровень зачастую как раз в динамично развивающихся странах падает,
причем для большинства населения, а не только в среднем.
- То же самое можно сказать о России.
КАГАРЛИЦКИЙ: О России сейчас это не совсем можно сказать, к счастью. Я боюсь
очень сильно, что это можно будет сказать о России через год или два. Сейчас все-
таки в целом-то ситуация улучшается. Она улучшается не только статистически. В
целом можно сказать, что все-таки даже провинция, даже более бедные регионы,
депрессивные, они стали жить немножко лучше, и это как раз связано в
значительной мере с тем, что Россия после 1999 года по крайней мере несколько
лет проводила политику, которая противоречила рекомендациям Международного
валютного фонда, противоречила ортодоксии глобализации; в частности, это было
связано с дефолтом рубля, а теперь - ориентацией экономики на внутренний рынок
с сокращением на определенном этапе импорта. То есть как раз вот эти действия,
направленные, по существу, на деглобализацию российской экономики, привели к
экономическому росту, который все-таки так или иначе мы почувствовали. Другой
вопрос, впрочем, что ведь мы сейчас только-только выходим на тот уровень жизни,
который был потерян после дефолта в 1998 году. А уж дефолт 1998 года - это
прямое следствие глобализации.
- В этом докладе есть рекомендации, что национальные правительства должны
проводить более справедливую политику. Что это означает?
КАГАРЛИЦКИЙ: Вообще-то говоря, как раз здесь доклад, как мне кажется, слабоват