Орлов утверждает, что, очевидно, Хрущев и компания -- все отъявленные мерзавцы -- знали один факт: документы, о которых он выше пишет, как и документ, о котором говорила гр. Александра Львовна Толстая на своей конференции печати в Нью-Йорке 18 апреля и о котором пишет в том же номере "Лайф" И. Дон Левин (мы писали об этом), наверно, были сняты во многих экземплярах, и фотокопии, вне сомнения, имеются на руках у некоторых лиц в России. Хрущев, Микоян, Молотов и все другие палачи, помощники умершего или умерщвленного диктатора, каждую минуту боятся, что такой фотостат может выплыть. Что будет тогда с ними, этими наследниками диктатора-охранника, нового Азефа?
Таково содержание, сильно сокращенное, большой статьи ген. Орлова в номере "Лайф" от 23 апреля, вышедшего 19-го. Лично могу прибавить от себя, что все эти утверждения, имеющие огромное политическое значение, требуют еще самой тщательной проверки, прежде чем можно признать подлинность приведенных документов. Даже тот факт, что И. Дон Левин, добросовестный писатель-историк, посвятил целых три года и несколько поездок в Европу, не говоря о многих поездках в европейские различные страны, для этого прежде, чем передать оригинал письма Еремина в Толстовский фонд, не дает нам права считать проверку вполне законченной.
Американская печать таже пока сдержанно отзывается обо всем этом деле.
Г. Аронсон
ЕЩЕ РАЗ О ПОДЛИННОСТИ ДОКУМЕНТА О СТАЛИНЕ1
В документе, приведенном в "Лайфе" о службе Сталина в царской Охранке, о котором мне привелось писать в "Новом русском слове" 26 апреля, указано, что оно адресовано из Особого отдела Департамента полиции начальнику Енисейского Охранного отделения Железнякову. Касаясь этого документа, М. Е. Вейнбаум, между прочим, высказал сомнение в том, существовало ли вообще Енисейское Охранное отделение. Основания для такого сомнения имеются: в Сибири, как передают, вообще не было Охранных отделений, и к тому же Енисейск слишком маленький город, в 3--4 тысячи населения тогда, чтобы, наряду с жандармским управлением, там существовало и Охранное отделение. Автор письма в "Новом русском слове" А. Михайловский (от 25 апреля), однако, катего
1 Новое русское слово. 1956. 1 мая. С. 2. -- Примеч. Ю. Ф.
рически заявляет, правда голословно, без всяких ссылок на какие-нибудь официальные данные, что "в городе Енисейске было Охранное отделение. Оно ведало делами нескольких уездов в бассейне реки Енисей". По-видимому, г. Михайловский владеет предметом, о котором столь категорически говорит, и я не могу оспаривать его утверждение.
Хочу только обратить внимание читателей, интересующихся этим вопросом, на одну специальную работу, которая косвенно проливает свет на вопрос, существовало ли Охранное отделение в Енисейске в 1913--1914 гг. Передо мною книжка М. Москалева "Русское Бюро ЦК большевистской партии, 1912 -- март 1917", изданная Госиздатом в Москве, в 1947 г., и на страницах этой книжки 149--160 мы находим весьма любопытный материал, связанный с ссылкой Сталина в то время в Туруханский край. Из этой книжки мы прежде всего узнаем, что в Красноярске существует Красноярский краевой государственный архив, в котором имеются дело Енисейского жандармского управления No 1, а также Фонд Енисейского розыскного пункта. И бросается в глаза, что среди данных краевого архива, приводимых в книжке, ни разу не приводится ни один документ, ни одна ссылка из фондов Енисейского Охранного отделения и, более того, ни разу не упоминается даже о существовании Енисейского Охранного отделения.
Все справки и все документы относятся к Енисейскому жандармскому управлению, а не к Охранному отделению. Когда упоминается жандармский ротмистр Железняков (его имя упоминается один раз), в дальнейшем он называется "жандармский ротмистр", но опять-таки ни разу с ним не связывается Охранное отделение, и все время речь идет о нем как о начальнике или чиновнике Енисейского жандармского управления. "Жандармский ротмистр Железняков приезжал со специальным докладом к енисейскому губернатору... Енисейский губернатор Крафт разъяснил ротмистру"...
Департамент полиции, отправляя Сталина в ссылку, предлагал начальнику Енисейского губернского жандармского управления "водворить Джугашвили по его прибытии в одном из отдаленных пунктов Туруханского края". Начальник Енисейского губернского жандармского управления в свою очередь дал предписание туруханскому отдельному приставу по прибытии Джугашвили установить за ним скрытый и бдительный надзор полиции.
Отсутствие всякого упоминания об Охранном отделении в Енисейске усиливает сомнение в достоверности документа, адресованного Енисейскому Охранному отделению. Но попутно обращает на себя внимание и другой документ. Документ о службе Сталина в Охранке, как уже было отмечено, называет Сталина не только Джугашвили, но и Сталиным, т. е. пар
тийной кличкой, к тому же в ту пору почти неизвестной. Это обстоятельство опять-таки вызвало сомнение в достоверности документа.
Сомнение это должно усилиться теперь, когда в приведенных в книжке Москалева документах из Красноярского архива по фондам Енисейского жандармского управления вы ни разу не встречаете партийной клички: Сталин. Во всех справках и документах Сталин называется постоянно: Джугашвили -- и только. Департамент полиции предписывает: "Водворить Джугашвили в один из отдаленных пунктов"... Начальник Енисейского жандармского управления приказывает "принять меры к воспрепятствованию побега Джугашвили". Я. Свердлов в перехваченном письме от 11 марта 1914 года пишет об Иосифе Джугашвили -- и не только по соображениям цензуры, но потому, что Сталина тогда Сталиным никто не называл. Никто, кроме автора сфабрикованного документа, о котором идет речь.
Александр Михайловский О ДОСТОВЕРНОСТИ ДОКУМЕНТА О СТАЛИНЕ1
Многоуважаемый Марк Ефимович!2
Не откажите в любезности поместить мое письмо с рядом критических замечаний по поводу статьи от 26 апреля сего года "Подлинный документ или фальшивка?".
Автор этой статьи считает напечатанный в НРС документ о Сталине фальшивым.
Рассмотрим каждый из его аргументов в отдельности.
1. Фраза "Сталин по возвращении в Петербург стал в яв
ную оппозицию правительству", по словам автора, написана
не стилем Департамента полиции: большевики были партией
революции. Об оппозиции к правительству можно было гово
рить в применении к кадетам...
Очевидно, автор забыл, что удельный вес большевиков в дореволюционной России был очень незначительный. Если даже стать на точку зрения автора, что оппозиционерами могли быть только кадеты, то Сталин, как "свой" человек в Департаменте полиции, тоже мог быть в явной оппозиции к правительству.
2. Автору кажется странным, что в документе, датирован
ном 1913 годом, упоминается Петербург без прибавления
1 Новое русское слово. 1956. 6 мая. С. 7. -- Примеч. Ю. Ф.
2 М. Е. Вейнбаум -- главный редактор газеты "Новое русское слово". -
Примеч. Ю. Ф.
"Санкт" или буквы "С". Смею уверить автора, что в маловажных корреспонденциях некоторые лица не соблюдали эту формальность.
3. Автор статьи смущен, что документ подписан одним лицом -- Ереминым, на бланке "Заведующий Особым отделом Департамента полиции". Автор имел возможность видеть свыше 20 фотокопий документов, где бланк имеет другой вид: "Министерство внутренних дел. Департамент полиции по Особому отделу"...
Г-н Еремин, как руководитель отдела, имел свою канцелярию, печать и бланк. По такому маловажному делу, изложенному в документе от 12 июля 1913 года, он мог подписываться один на бланке своего отдела. Что касается циркулярных распоряжений, исходящих из Министерства внутренних дел, касающихся, например, системы Особого отдела, то такие документы составлялись в главной канцелярии Министерства внутренних дел и подписывались двумя-тремя лицами. Там бланк действительно имел такой вид: "Министерство внутренних дел. Департамент полиции по Особому отделу". В этом случае г-н Еремин подписывал документы, утвержденные министром внутренних дел. В важных делах права заведующих отделов были ограничены.