Соединяющий телаИх разлучает вновь,Но, как луна, всегда светлаПолночная любовь.
Ты помнишь дворец великанов...
Ты помнишь дворец великанов,В бассейне серебряных рыб,Аллеи высоких платановИ башни из каменных глыб?
Как конь золотистый у башен,Играя, вставая на дыбы,И белый чепрак был украшенУзорами тонкой резьбы?
Ты помнишь, у облачных впадинС тобою нашли мы карниз,Где звезды, как горсть виноградин,Стремительно падали вниз?
Теперь, о скажи, не бледнея,Теперь мы с тобою не те,Быть может, сильней и смелее,Но только чужие мечте.
У нас, как точеные, руки,Красивы у нас имена,Но мертвой, томительной скукеДуша навсегда отдана.
И мы до сих пор не забыли,Хоть нам и дано забывать,То время, когда мы любили,Когда мы умели летать.
Старина
Вот парк с пустынными опушкамиГде сонных трав печальна зыбь,Где поздно вечером с лягушкамиПерекликаться любит выпь.
Вот дом, старинный и некрашеный,В нем словно плавает туман,В нем залы гулкие украшеныИзображением пейзан.
Мне суждено одну тоску нести,Где дед раскладывал пасьянсИ где влюблялись тетки в юностиИ танцевали контреданс.
И сердце мучится бездомное,Что им владеет лишь однаТакая скучная и темная,Незолотая старина.
… Теперь бы кручи необорные,Снега серебряных вершин,Да тучи сизые и черныеНад гулким грохотом лавин!
Он поклялся в строгом храме...
Он поклялся в строгом храмеПеред статуей Мадонны,Что он будет верен даме,Той, чьи взоры непреклонны.
И забыл о тайном браке,Всюду ласки расточая,Ночью был зарезан в дракеИ пришел к преддверьям рая.
«Ты ль в Моем не клялся храме, —Прозвучала речь Мадонны, —Что ты будешь верен даме,Той, чьи взоры непреклонны?
Отойди, не эти жатвыСобирает Царь Небесный.Кто нарушил слово клятвы,Гибнет, Богу неизвестный».
Но, печальный и упрямый,Он припал к ногам Мадонны:«Я нигде не встретил дамы,Той, чьи взоры непреклонны».
Ворота рая
Не семью печатями алмазнымиВ Божий рай замкнулся вечный вход,Он не манит блеском и соблазнами,И его не ведает народ.
Это дверь в стене, давно заброшенной,Камни, мох, и больше ничего,Возле – нищий, словно гость непрошенный,И ключи у пояса его.
Мимо едут рыцари и латники,Трубный вой, бряцанье серебра,И никто не взглянет на привратника,Светлого апостола Петра.
Все мечтают: «Там, у Гроба Божия,Двери рая вскроются для нас,На горе Фаворе, у подножия,Прозвенит обетованный час».
Так проходит медленное чудище,Завывая, трубит звонкий рог,И апостол Петр в дырявом рубище,Словно нищий, бледен и убог.
Заводи
Н. В. Анненской
Солнце скрылось на западеЗа полями обетованными,И стали тихие заводиСиними и благоуханными.
Сонно дрогнул камыш,Пролетела летучая мышь,Рыба плеснулаеь в омуте…… И направились к дому те,У кого есть домС голубыми ставнями,С креслами давнимиИ круглым чайным столом.
Я один остался на воздухеСмотреть на сонную заводь,Где днем так отрадно плавать,А вечером плакать,Потому что я люблю Тебя, Господи.
Кенгуру
Утро девушки
Сон меня сегодня не разнежил,Я проснулась рано поутруИ пошла, вдыхая воздух свежий,Посмотреть ручного кенгуру.
Он срывал пучки смолистых игол,Глупый, для чего-то их жевал,И смешно, смешно ко мне запрыгал,И еще смешнее закричал.
У него так неуклюжи ласкиНо и я люблю ласкать его,Чтоб его коричневые глазкиМигом осветило торжество.
А потом, охвачена истомой,Я мечтать уселась на скамью;Что ж нейдет он, дальний, незнакомый,Тот один, которого люблю!
Мысли так отчетливо ложатся,Словно тени листьев поутру.Я хочу к кому-нибудь ласкаться,Как ко мне ласкался кенгуру.
Маэстро
Н.Л. Сверчкову
В красном фраке с галунами,Надушенный, встал маэстро,Он рассыпал перед намиЗвуки легкие оркестра.
Звуки мчались и кричали,Как виденья, как гиганты,И метались в гулкой зале,И роняли бриллианты.
К золотым сбегали рыбкам,Что плескались там, в бассейне,И по девичьим улыбкамПлыли тише и лилейней.
Созидали башни храмамГолубеющего раяИ ласкали плечи дамам,Улыбаясь и играя.