Его кудри как змеи вились по плечам,Его голос был песней огня и земли,Он балладу пропел молодым королям,И балладе внимали, смутясь, короли.
* **
Пять могучих коней мне дарил ЛюциферИ одно золотое с рубином кольцо,Я увидел бездонность подземных пещерИ роскошных долин молодое лицо.
Принесли мне вина – струевого огняФея гор и властительно – пурпурный Гном,Я увидел, что солнце зажглось для меня,Просияв, как рубин на кольце золотом.
И я понял восторг созидаемых дней,Расцветающий гимн мирового жреца,Я смеялся порывам могучих конейИ игре моего золотого кольца.
Там, на высях сознанья – безумье и снег…Но восторг мой прожег голубой небосклон,Я на выси сознанья направил свой бегИ увидел там деву, больную, как сон.
Ее голос был тихим дрожаньем струны,В ее взорах сплетались ответ и вопрос,И я отдал кольцо этой деве ЛуныЗа неверный оттенок разбросанных кос.
И смеясь надо мной, презирая меня,Мои взоры одел Люцифер в полутьму,Люцифер подарил мне шестого коняИ Отчаянье было названье ему.
* * *
Голос тягостной печали,Песней горя и земли,Прозвучал в высоком зале,Где стояли короли.
И холодные колонныНеподвижностью своейОттеняли взор смущенный,Вид угрюмых королей.
Но они вскричали вместе,Облегчив больную грудь:Путь к Неведомой НевестеНаш единый верный путь.
Полны влагой наши чаши,Так осушим их до дна,Дева Мира будет нашей,Нашей быть она должна!
Сдернем с радостной скрижалиСерый, мертвенный покров,И раскрывшиеся далиНам расскажут правду снов.
Это верная дорога,Мир иль наш, или ничей,Правду мы возьмем у БогаСилой огненных мечей».
* * *
По дороге их владенийРаздается звук трубы,Голос царских наслаждений,Голос славы и борьбы.
Их мечи из лучшей стали,Их щиты, как серебро,И у каждого в забралеЛебединое перо.
Все, надеждою крылаты,Покидают отчий дом,Провожает их горбатый,Старый, верный мажордом.
Верны сладостной приманке,Они едут на закат,И смущаясь поселянкиДолго им вослед глядят,
Видя только панцырь белый,Звонкий, словно лепет струй,И рукою загорелойПосылают поцелуй.
* * *
По обрывам пройдет только смелый…Они встретили Деву Земли,Но она их любить не хотела,Хоть и были они короли.
Хоть безумно они умоляли,Но она их любить не могла,Голубеющим счастьем печалиМолодых королей прокляла.
И больные, плакучие ивыИх окутали тенью своей,В той стране, безнадежно-счастливой,Без восторгов и снов и лучей.
И венки им сплетали русалкиИз фиалок и лилий морских,И, смеясь, надевали фиалкиНа склоненные головы их.
Ни один не вернулся из битвы…Развалился прадедовский дом,Где так часто святые молитвыПовторял их горбун мажордом.
* * *
Краски алого закатаГасли в сумрачном лесу,Где измученный горбатыйЗа слезой ронял слезу.
Над покинутым колодцемОн шептал свои слова,И бесстыдно над уродцемНасмехалася сова:
Горе! Умерли русалки,Удалились короли,Я, беспомощный и жалкий,Стал властителем земли.
Прежде я беспечно прыгал,Царский я любил чертог,А теперь сосновых иголНа меня надет венок.
А теперь в моем чертогеТак пустынно ввечеру;Страшно в мире… страшно, боги…Помогите… я умру…»
Над покинутым колодцемОн шептал свои слова,И бесстыдно над уродцемНасмехалася сова.
Когда из темной бездны жизни...
Когда из темной бездны жизниМой гордый дух летел, прозрев,Звучал на похоронной тризнеПечально-сладостный напев.
И в звуках этого напева,На мраморный склоняясь гроб,Лобзали горестные девыМои уста и бледный лоб.
И я из светлого эфира,Припомнив радости свои,Опять вернулся в грани мираНа зов тоскующей любви.
И я раскинулся цветами,Прозрачным блеском звонких струй,Чтоб ароматными устамиЗемным вернуть их поцелуй.
Людям настоящего
Для чего мы не означимНаших дум горячей дрожью,Наполняем воздух плачем,Снами, смешанными с ложью.
Для того-ль, чтоб бесполезно,Без блаженства, без печалиМежду Временем и БезднойНачертить свои спирали.
Для того-ли, чтоб во мраке,Полном снов и изобилья,Бросить тягостные знакиУтомленья и бессилья.
И когда сойдутся в храмеСонмы радостных видений,Быть тяжелыми камнямиДля грядущих поколений.