— Кто это? — Настя указала на двух мужчин, оживленно обсуждающих что-то.
— Сабир Элкади — вожак львов. Рядом с ним — Адриан Гиллейн, альфа ягуаров.
Ругаются, как всегда.
— Из-за чего? — усмехнулась Калина, тоже наблюдая за оборотнями.
— Да кто их знает… — Бернар вдруг замолчал на полуслове, потом посуровел: — Извините, девочки, я на секунду вас оставлю.
Пока вербаса не было, сёстры не удержались и быстро обсудили наряды и причёски присутствующих дам, испытывая чисто женское удовольствие от понимания, что они на фоне других смотрятся ярче и эффектнее. Калина выбрала жёлтое приталенное платье до колена. Рыжевато-русые волосы, собранные на первый взгляд в небрежный узел, открывали точёные плечи, а вот грудь была полностью скрыта тканью, будоража мужское воображение. На кошку откровенно заглядывались, как и на её сестру. Настя в длинном бирюзовом платье с открытыми плечами смотрелась свежо и немного загадочно. А высокий разрез, спрятанный в складках, притягивал взгляды любвеобильных, пылких оборотней. Неудивительно, что Бернар быстро вернулся, бросив предостерегающий взгляд на парочку ушлых вербасов, направляющихся к сёстрам.
Кошки почувствовали напряжение беты клана, хотя мужчина стоял с приветливой улыбкой на лице.
— Что случилось? — Настя коснулась его руки.
Оборотень неопределенно повёл плечом, но ответил:
— Тандекар принял присягу леопардов.
— Ракшас! — выругалась Калина.
— … И они летят сюда, — добил её Аскаров.
— Что? Кто? — Настя перевела встревоженный взгляд с сестры на возлюбленного.
— Виджей Тандекар и новый вожак пардусов.
Это была отвратительная новость. Ощущение праздника испарилось без следа.
Какое веселье, когда здесь с минуты на минуту появятся их враги? Побледневшая Настя сжала ладонь сестры. Та мотнула головой, показывая, что всё в порядке, и огляделась.
— Где Илья?
— ОЙ! — всполошилась девушка, зная брата и его отношение к соседям.
Бернар обнял её за талию:
— Не волнуйся. Он здесь.
Действительно, ликой — мрачный, злой — шёл к ним, игнорируя любопытные взгляды собравшихся. Настя тяжело вздохнула:
— Надеюсь, леопарды не испортят нам Литу?
Вербас виновато глянул на неё:
— Вот как раз для этого отец меня звал. Я должен проследить, чтобы праздник оставался праздником.
Оборотница сникла, догадавшись, что провести время с любимым так, как она хотела, не получится:
— Я понимаю.
Подошедший Илья услышал конец их разговора, процедил сквозь зубы:
— Леопарды уже испортили Литу, явившись сюда.
— Зачем тигр это делает? Он же знает, что здесь ликои! — возмутилась Калина.
Аскаров тихо пояснил:
— Виджей всё делает правильно. Лучшего случая ввести пардусов в общий прайд и не придумаешь. Сейчас в Мансаре вожаки всех кошачьих кланов, кроме рысей, как всегда. Многие оборотни прибыли семьями. Праздник, все благожелательно настроены, веселы. Понимаешь?
Девушка тяжело вздохнула. Она понимала, но от этого было нелегче. Кошка перехватила встревоженный взгляд дяди и тёти, ободряюще кивнула головой.
Бросаться на пардусов она не собиралась. но и улыбаться им, демонстрируя радушие, не станет.
Праздник тем временем набирал обороты. Среди гостей оказалось несколько знакомых Ильи и Калины по университету. Молодые оборотни быстро нашли общий язык. Студенты, ещё не отошедшие от сессии, делились впечатлениями и забавными историями. Кто-то предложил после официальной части отправиться в город на гуляния, где можно было по-настоящему расслабиться и повеселиться. И все дружно поддержали эту идею. Одна Настя тоскливо вздыхала: она решила остаться в ратуше вместе с Бернаром. А вот настроение Калины и Ильи подпрыгнуло вверх, предвкушая весёлую ночку.
И вдруг по торжественному залу пробежал шепоток. Бернар переглянулся с Ильёй.
— Альфа прайда!
— И эти живодёры с ним!
Разговоры стихли. Спустя минуту кошка увидела рядом дядю и тётю. Взрослые ликои и Илья стали вперёд, закрывая девочек. Калина ничего не могла разглядеть за спиной Валерия, лишь видела, как склоняли головы оборотни, стоящие неподалёку.
…Тихие уверенные шаги.
Девушка почувствовала, как по спине побежали мурашки. Все инстинкты взвились. предупреждая, что впереди сильный, опасный зверь. Голова сама опускалась вниз, выражая покорность и смирение перед альфами. Ракшас!..