- Не бойся, я все про вас знаю, и меня в том посёлке, куда ты хочешь попасть – знают. Отдохните у меня, я позвоню Матвею, за вами машину пришлют.
Валерия хлопала глазами, пытаясь осмыслить услышанное.
- Но, вы же… Человек?
- Человек, - согласилась Мария. – Но о волчьих людях знаю не понаслышке. Не бойся, от меня вам вреда не будет. Надо же, - покачала она головой. – Второй раз встречаю в нашем Никишино попавшую в беду женщину, и второй раз это оказывается оборотень. Наверное, вас ко мне притягивает. Или – я сама к вам притягиваюсь? Смотрю, тебя тоже разморило, если хочешь – иди, приляг рядом с сыном.
- Нет, я так посижу, - напряженным голосом ответила Лера.
- Испугалась, - сделала вывод Мария. – А ты, носом-то поводи, у меня не так давно один из ваших был, проведывал. Наверное, остался запах-то? Смотрю, насторожилась и не веришь.
- Я уже. Да, есть нотки, но слабые, - отозвалась Валерия. – И много здесь людей о нашем существовании знают?
- Двое, - улыбнулась Мария. – Я да тетка моя, она не здесь живет, а в деревне. Сейчас при тебе позвоню альфе, чтобы ты не придумывала себе страшного.
- Матвей, доброго дня! Да, не просто так. Тут дело такое – женщину я нашла, из ваших. Да. В большой беде она. Ехала к вам, да денег не хватило. Я ей трубочку дам, сам поговори, - и протянула телефон Лере.
Волчица посмотрела на трубку, на Марию, опять на трубку и протянула руку.
- Здравствуйте.
- Здравствуй. Откуда ты?
Валерия покосилась на бабу Машу, не зная, как отвечать. Запрет на разглашение любой информации о существовании двуипостасных, был крепко вдолблен в голову.
- Марию не бойся, она в курсе всего.
- Я не чистокровная, - с запинкой ответила Лера. – Мама – человек, отец – волк.
- Оборачиваться можешь?
- Нет, но зверя чувствую.
- Что случилось, почему ты одна?
- Я не одна, я - с сыном. Ему пять. Его отец – волк, и сын может оборачиваться. Нас выгнали из дома родственники моей пары. Он, - Лера вдохнула, унимая дрожь, - погиб.
- Ладно, с родственниками потом разберемся. Конечно, в беде не оставим, я сам за вами приеду. Передай трубку бабе Маше.
- Вас, - протянула руку с зажатым сотовым Лера.
- Ну, выяснили? А, сам приедешь. Хорошо, я как раз мясной пирог успею испечь, - обрадовалась Мария. – Конечно, и накормлю, и отдохнуть положу. Ждем!
- Ну, что, девонька, тебя ко мне сам… сама Луна привела. Теперь у вас всё будет хорошо! Поможешь мне с пирогом или, всё-таки, пойдешь прилечь?
- Помогу, - отозвалась Лера. – С чем пирог печь будем?
- С мясом, разумеется, - ответила баба Маша, доставая разделочную доску, скалку и крылышко.
- О, а это зачем?
- Перья-то? А, как же – смазать пирог желточком.
- Перьями?
- Испокон веком ими пользовались, никто не умер. Видела я кисточки специальные, но привыкла крылышком, так и делаю, - отмахнулась хозяйка. – Я муку просею, а ты желтки отделяй.
Неспешная домашняя работа. Привычная. Женская.
Нет, мужчины тоже умеют, пекут, но когда женщина месит тесто для своих родных, любимых, она вкладывает в него частичку своей души, любви, пожелание здоровья и благополучия, полной чаши и радости.
Размеренные движения, ещё, ещё, размять, перевернуть, примять, перевернуть.
Лера заворожено следила за руками бабы Маши – как же у неё ловко и красиво получается!
Пока хозяйка месила тесто, женщина резала лук, потом, по просьбе Марии, потомила его на сковороде в капельке масла, пока лук не стал прозрачным. И смешала его с мясным фаршем.
- Перец не будем добавлять, не любят его ваши, - доверительно объясняла Мария. – А травки кое-какие кинем. Хорошее тесто получилось!
Пока мясной пирог расстаивался, баба Маша затеяла ещё два – с капустой и сладкий – яблочный.
И не умолкала ни на минуту, рассказывая о своей жизни, о дочери, непутёвой Гальке, что уж десять лет к матери глаз не кажет.
- Нет, открытки ко дню рождения и восьмому марта исправно присылает, не забывает. И деньги шлёт, только, зачем мне деньги, одной-то? Я и сама зарабатываю, мне хватает. А Галкины денежки я на книжку кладу, на её имя завела. Она в гости приедет, а я ей книжку и вручу.
- Обидится, она же помочь хочет, - осторожно заметила Лера.
- Для матери главная помощь – это слово доброе, а не бумажка бездушная, - ответила Мария. – Не спорю, без денег ничего не сделаешь, никуда без них, но никакие деньги доброе слово, да руки родные не заменят! Я разве не понимаю, что своя жизнь у дочки? Понимаю, и рада за нее. Но за столько-то лет можно же было хоть письмо написать матери? Раз уж заехать никак. На юга и в Турции каждый год летают, а к матери…
Мария махнула рукой, встала, суетливо поправляя халат.
- Да это я так, ворчу без задней мысли. Разве я не понимаю, что не интересно им здесь. Где Турция, курорты всякие, а где – Никишино? Они там, в отелях живут, а здесь у меня две комнатёнки. Просто иногда накатывает – годы идут, а я никому не нужна. Всё, хватит жалиться, пошли чай заваривать, скоро уж гость приедет.
Гость…
Сердце Леры ухнуло и застучало.
Альфа нового клана. Примет ли? Придется ли она ко двору или скитаться им с Андрейкой дальше?
Будто услышав мамины мысли, проснулся сын, вышел на кухоньку всклокоченный, с помятой, заспанной щекой, такой родной и любимый, что Лера обняла его и прижала.
- Выспался?
- Чем так вкусно пахнет? – поинтересовался мальчик и потерся о мамину руку, как котенок.
- Пироги будут, Андрейка, - ответила баба Маша. – Один уж готов, с мясом. Сейчас отрежу тебе кусок, только не спеши, горячий еще. Молока или чаю?
- Молока! Спасибо! – волчонок вцепился в кусок обеими руками и только собрался вгрызться в середину, как уловил взгляд матери. Сразу выпрямился и принялся аккуратно откусывать понемногу, тщательно пережевывая.
Баба Маша только головой покачала.
- Ты б его еще вилкой пироги есть заставила. Дитё же, пусть кусает так, как ему нравится.
- Его отец считал, что зверь может вести себя по-звериному, это нормально. А человек должен вести себя по-человечески, иначе, очень легко потерять человечность. Сначала за стол садиться, рук не вымыв, потом – есть руками, чавкать. Дальше – больше, оглянуться не успеешь – вместо человека выйдет свинья.
Баба Маша покачала головой – матери, конечно, виднее. А мальчонка-то наголодал, вон, как уминает!
И подсунула на тарелку Андрейке второй кусок.
Лера, наблюдая, как насыщается сын, чуть не пропустила звук открывшейся калитки и бряк цепи, метнувшейся в конуру собаки.
Шаги по крыльцу, стук в дверь.
- Входи, Матвей, не заперто! – крикнула хозяйка, не поворачивая головы от противня с третьим пирогом.
Дверь чуть скрипнула, и в кухню шагнул высокий мускулистый мужч… волк.
Андрейка замер с пирогом в руке, Лера и сама едва в соляное изваяние не превратилась.
- Привет, красавицы! О, какой у вас защитник! Тебя как зовут? – волк сел рядом с Андреем.
- Андрей, - тихо ответил мальчик, настороженно глядя на оборотня. – Если ты захочешь обидеть мою маму, я тебя укушу!
- Андрейка! – с укоризной проговорила мать. – Дядя никого обижать не собирается.
- Молодец, настоящий защитник растет! – похвалил Матвей и протянул волчонку руку. – Я – Матвей. Будем дружить?
Ребенок смело посмотрел в лицо волку и изо всех пока еще цыплячьих сил сжал его пальцы.
- Будем, если вы не шутите. Я быстро расту и с каждым днем сильнее!
- Отлично! Нашему клану как раз очень нужен такой смелый мальчик. Пойдешь к нам жить?
- Я – как мама, - ответил Андрейка, переводя взгляд с одного на другую.
Баба Маша, пробормотав что-то про «негодницу Найду», подхватила кастрюльку с едой для собаки и вышла на улицу. Пусть гости пообщаются без лишних глаз!
Да, она им – почти своя, но всё равно, присутствие человека им может помешать.
Матвей краем сознания отметил, что человечка вышла во двор, и мельком подивился её тактичности и сообразительности.
- Матвей, - представился волк ещё раз, теперь обращаясь уже непосредственно к женщине.
- Валерия, - отозвалась она.
- Вот и познакомились. Ну-ка, защитник, очищай тарелку! Сам говоришь – растешь быстро, а для быстрого роста надо хорошо кушать! А мы с мамой твоей поговорим, хорошо?
- Хорошо, - волчонок вернулся к пирогу, посматривая на Матвея поверх куска.
- Мария сказала – ты работу ищешь?
- И работу, и новый дом, - ответила Валерия. – Баба Маша сказала, вам повариха нужна, так я с радостью. Готовить умею. Нам с сыном много не надо, мы можем на одной кровати спать.
- Место есть, ютиться не придется, - успокоил альфа. – Андрейка, ты не против, если мы с твоей мамой пойдем в комнату поговорить? А то здесь так вкусно пахнет, что ни о чем другом думать не могу. А нам надо решить несколько важных вопросов.
Мальчик перестал жевать и вопросительно посмотрел на мать.
- Ты кушай, кушай, - отреагировала Валерия. – Мы с альфой обсудим, где будем с тобой жить и кем я стану работать.
- Ты, правда – альфа? – вдруг спросил Андрейка.
- Да, - кивнул Матвей.