— Измените правило, Рик, — произнесла она с явной угрозой в голосе. — У вас будет еще более дурацкий вид с огромным синяком под глазом.
— Так вы, очевидно, к тому же специалист по дзюдо? — хохотнул я.
— Нет, я всего лишь рослая сильная девушка.
В доказательство она взяла большую разливательную ложку для глинтвейна в руки и без видимого усилия согнула ее почти вдвое.
— Впечатляет, — согласился я со вздохом, — итак, черный кофе и подсушенный тост в семь часов в комнате для гостей.
Глава 2
В Малибу мы прибыли около десяти, и утро выдалось таковым, что оно не портило репутацию Калифорнии. Рядом со мной сидела Глория Старой, укутанная в бесформенный гавайский плащ «муму» от шеи до щиколоток… К этому времени я уже не сомневался, что она была либо специалистом в вопросах высокой моды, либо, скорее всего, ненормальной. Меня это практически не интересовало, потому что к этому времени я начал уставать от командирского тона этой высоченной амазонки, которая могла без видимого усилия гнуть хромированные ложки. Предыдущий вечер был не только лишен секса, но и уныл. Мы поели в ресторане, обменявшись максимум десятком слов, а как только вернулись домой, Глория прямиком отправилась в свою комнату. Когда утром я, протирая кулаками заспанные глаза, выполз на кухню в половине седьмого, Глория уже заканчивала свой завтрак. Мне она не потрудилась приготовить хотя бы тосты, а одного взгляда на нее, закутанную в этот идиотский «муму», оказалось достаточно, чтобы отбить у меня охоту есть.
— Вы знаете, куда мы едем? — неожиданно спросила она.
— Мне сообщили адрес — Бич-Драйв, полагаю, мы направляемся туда, где шумит прибой.
— Это прекрасно, если вам хочется поплавать. Но если вы желаете разыскать дом Кларка Колверта, тогда надо ехать в другом направлении. Сверните влево у следующего светофора и поезжайте пару миль по этой дороге.
— Как случилось, что вы в точности знаете, где находится дом Колверта?
— У меня была небольшая роль в одном из его ранних шедевров года три назад, — равнодушно пояснила она. — Я изображала брюнетку, играющую в большой надувной мяч на пляже, пока у меня от натуги не выскакивали из купальника груди. Крупным планом колыхающиеся груди и моментальный переход на подскакивающий мяч. Пример того, что, по мнению Колверта, является проявлением его тонкого чувства юмора.
— По словам Дейвиса, у него целая шайка головорезов, дежурящих вдоль забора, чтобы отгонять прочь посетителей. Надежда только на то, что вы их всех согнете в бараний рог, как согнули половник.
— Не волнуйтесь понапрасну! Мы войдем туда, — без тени сомнения заявила она, — и даже без кровопролития.
Минут через десять мы подъехали к запертым воротам царства Кларка Колверта. Мне показалось, что ворота сделаны из особо прочной стали и вмонтированы в кирпичную стену высотой в семь футов.
— Посигнальте-ка! — скомандовала Глория.
Я повиновался, и минутой позднее за воротами появился вроде бы прямой потомок Кинг-Конга и предложил мне прекратить шуметь. Я прекратил и с надеждой взглянул на свою спутницу.
— Какого черта вам нужно? — осведомился орангутанг.
— Я — Глория Старой, — сообщила брюнетка, — а это мой личный менеджер Рик Холман.
Она вышла из машины и направилась к воротам — точь-в-точь пляжный тент, подгоняемый легким ветром.
— Мы хотим видеть Кларка Колверта. Немедленно.
— Леди! Если вы действительно та самая особа, которую вы… — Горилла поперхнулся. — Приведите мне хотя бы один веский довод в пользу того, что мистер Колверт пожелает вас видеть.
Руки Глории заработали, уродливая накидка пришла в движение, затем неожиданно упала к ее ногам. Глория величественно переступила через нее и остановилась перед верзилой, положив руки себе на бедра. Оказывается, под накидкой она была облачена в бикини, которое, вне всякого сомнения, было последней ступенькой перед абсолютной наготой. Глубоко вздохнув, так что ее поразительные груди лишь каким-то чудом не вывалились из видимости бюстгальтера, она медленно выпустила воздух. В следующее мгновение ее безупречно округлые бедра начали волнообразно вращаться.
— Двух веских оснований должно быть слишком много даже для тебя! — процедила она сквозь стиснутые зубы.
— Леди!
У меня невольно мелькнула мысль, что горилла намеревается голыми руками вырвать ворота из петель.
— Если мистер Колверт не премирует меня за то, что я впустил вас, значит, по моему разумению, он ненормальный!
Глория вернулась к машине и бросила свой «муму» на заднее сиденье, тем временем ворота широко распахнулись. По выражению лица орангутанга, когда мы проезжали мимо него, я решил, что потрясающей брюнетке повезло, что он не успел умыкнуть ее с сиденья, сунуть себе под мышку и утащить в чащобу.
Подъездная дорога была длиной в четверть мили, наконец-то мы остановились перед домом.
— Не надо торопиться, — сказала Глория. — Откиньтесь на спинку сиденья, закурите сигарету и расслабьтесь.
— Я знаю, что это глупый вопрос, но почему?
— Между воротами и домом имеется телефонная связь. Раньше или позднее, но чувство долга у этого орангутанга переборет его первобытную жажду моего тела, — спокойно объяснила она, — тогда он вспомнит о необходимости позвонить в дом. Мне интересно посмотреть, кто именно бросится нас приветствовать.
— Вы выглядите как настоящая статистка, но лексикон-то у вас не статистки. «Первобытная жажда», надо же!
— Это шутка, которую со мной сыграла природа, поместив незаурядный ум в подобное тело. Я оказалась перед выбором: преподавать в школе или получать в шесть раз больше, выставляя напоказ свое большое и красивое тело. Ваше нездоровое любопытство удовлетворено?
— У меня еще всего лишь один вопрос. Почему вы сексуально холодны?
В этот момент отворилась парадная дверь и на крыльцо вышел человек. Увидев машину, он издал вопль восторга и побежал к нам.
— Это будет очень забавно! — пробормотала Глория. — Я имею в виду встречу с Кларком Колвертом.
Колверт был здоровяком лет пятидесяти, его когда-то мускулистое тело стало покрываться лишним жирком, начавшие седеть каштановые волосы были подстрижены «под ежика», а мясистый нос причудливо испещрен сеткой прожилок. На нем была ярко-голубая шелковая рубашка, пестрые бермуды, его босые ноги, очевидно, страдали от плоскостопия. К тому моменту, когда он добежал до машины, он страшно запыхался, так что был вынужден молча постоять несколько секунд, причем его объемистое брюшко дрожало, возможно сочувствуя страдающим от недостатка кислорода легким. Глаза у него были какого-то грязно-коричневого цвета, а веки покрасневшие и воспаленные.
«Глория снова оказалась права, — подумал я, — это действительно забавно при том, что Колверт не успел еще и рта открыть».
— Глория! — наконец завопил он. — Чтоб мне умереть на месте!
— Еще минуту назад я была уверена, так оно и будет, — ответила она. — Как поживаете, Кларк?
— Великолепно.
Неприкрытая ложь на какое-то мгновение вызвала нервный тик в его правом глазу.
— Только не говорите, что вы мечтаете о новой потрясающей роли в последнем и величайшем творении Кларка Колверта. — Его смех прозвучал с большой долей сомнения. Потом его серо-карие глаза глянули в мою сторону. — Я узнал имя, конечно, Рик Холман, а? Польщен встречей с вами, Холман. Как я слышал, вы вращаетесь в высших сферах? Каким ветром вас занесло к такому мелкому киношнику, как я?
— Кларк любитель витиевато изъясняться, вкладывая, казалось бы, в простые слова скрытый смысл, вы обратили на это внимание, Рик? — прощебетала Глория.
— Мы решили навестить нашего доброго друга, коль скоро оказались здесь, — сказал я, — Джоди Риммел.
— Ой-ой, какая неудача!
Он замотал головой, как раненый буйвол, который норовит спрятаться в какую-нибудь большую нору.
— Джоди уехала на съемочную площадку, находящуюся в горах примерно в восьмидесяти милях отсюда. Вернется назад самое раннее к концу недели.