К тому времени, когда первый платеж по ипотеке в размере 4,1 миллиона долларов был закрыт, бригада Томаселло уже почти закончила кирпичную отделку первого здания. Фред должен был получить в общей сложности 25 миллионов долларов наличными от федеральных заемщиков, которые он мог использовать для строительства двух огромных жилых комплексов. Он использовал все известные ему приемы экономии и изобрел еще несколько.
-
Летом 1948 года, когда Фред проводил долгие дни в южном Бруклине, Мэри родила их пятого ребенка, Роберта Стюарта Трампа. Это были трудные роды. Даже после нескольких недель отдыха в новом доме на Мидленд-Паркуэй Мэри не восстановилась с присущей ей энергией. Мэриэнн, которой было всего одиннадцать лет, помогала по дому, часто купая своих трех младших братьев и сестер каждый вечер.
Несколько месяцев спустя Мэриэнн проснулась посреди ночи и обнаружила свою мать в луже крови на полу в ванной. Она побежала к отцу, который быстро позвонил в больницу Ямайки, где родились все пятеро детей, а у Фреда были хорошие связи. Мэри срочно доставили в больницу. Врачи провели экстренную гистерэктомию. Возникли осложнения, и пришлось делать вторую операцию.
Путь к здоровью Мэри Трамп не был гладким. Вскоре она перенесла еще две операции, в общей сложности четыре. И еще много других в течение десятилетий. Эти процедуры привели к остеопорозу, долгосрочный эффект которого Мэриэнн описывает более прямолинейно: "Она сломала все кости в своем теле". Вскоре Мэри вернулась на кухню в большом доме на Мидленд-Паркуэй, с удовольствием проводя воскресные дни за приготовлением обедов с супом и густой подливкой. Она сохранила свой общительный характер, но ее энергия уже никогда не будет прежней. Для Мэриэнн страх тех дней останется с ней навсегда.
Когда родился последний ребенок, а ему самому было всего сорок три года, Фред начал процесс передачи своего состояния детям. Для этого он создал бизнес-хитрость, которая не преследовала никаких коммерческих целей: он сделал своих детей домовладельцами в Шор-Хейвене и Бич-Хейвене. Еще до того, как он заложил землю в Бич-Хейвене, он передал права собственности на эти два участка - в общей сложности более ста акров - в траст на имя своих детей и подписал с ними договор аренды на девяносто девять лет с возможностью продления еще на девяносто девять лет. Он ежемесячно выплачивал трастам арендную плату. То же самое он сделал с Шор-Хейвен, разделив арендную плату между трастами для своих детей и матери, обеспечив ей надежный доход.
Единственной издержкой для Фреда и его детей стал налог на дарение в размере 15 525 долларов. В обмен на это его новые молодые домовладельцы будут получать по 13 928 долларов в год в виде арендной платы, и эту сумму он будет периодически увеличивать в течение последующих десятилетий. Дональд и его братья и сестры ничего не делали для получения этих денег. Это был подарок, который мог продолжать дарить вечно, к тому же федеральное налоговое законодательство позволяло облагать его по высокой ставке налога на дарение всего один раз. Фред также начал дарить каждому из своих детей по 6 000 долларов в год на Рождество - максимальная на тот момент сумма для пары, не облагаемая налогом на дарение.
Приблизительно 20 000 долларов в год, выплачиваемые каждому из его детей, были эквивалентны примерно 265 000 долларов в 2024 году. В послевоенной Америке этих денег было достаточно, чтобы поставить каждого из детей Трампа в один ряд с самыми богатыми взрослыми в стране. В то время, , только 3 процента американских семей зарабатывали 10 000 долларов в год и более. Врачи зарабатывали в среднем 11 058 долларов.
Самые большие квартиры с двумя спальнями в Шор-Хейвене скоро будут сдаваться за 1260 долларов в год; карапуз Дональд мог бы легко позволить себе четыре или пять таких квартир и новую машину. Если бы деньги, которые отец Дональда платил ему за аренду, каждый год вкладывались в консервативный фонд акций, то к тому моменту, когда Дональд стал самопровозглашенным миллиардером, их общая сумма выросла бы до 140 миллионов долларов.
-
Каждое буднее утро из дома Трампов на Мидленд-паркуэй выезжали две машины. Одна из них везла детей Фреда Трампа школьного возраста за три мили в частную академию Kew-Forest School, которую они посещали. Другой, "Кадиллак" Фреда с шофером, доставлял патриарха за двадцать миль до мест его работы в южном Бруклине. На "Кадиллаке" теперь был заветный номерной знак нового образца, на котором значились только инициалы "FCT".