Стремясь заключить сделку со своим другом, не выставляя ее как нечто особенное, Бим оформил идею, которую Бэйлкин придумал для Трампа, как первую награду в рамках новой обширной программы . Он не предложил ни параметров, ни даже единого названия, кроме цели стимулирования проектов, которые в противном случае могли бы оказаться недостаточно прибыльными, чтобы привлечь интерес. Гарри Хелмсли, известный девелопер, пожаловался, что "возможно, Трампу дается слишком много". Ассоциация владельцев городских отелей пожаловалась, что сделка с Трампом, как часть программы, так и нет, ставит других операторов отелей в невыгодное конкурентное положение, и предположила, что, возможно, владельцы, которые продержались в трудные годы, должны получить стимул. Управляющий директор расположенного неподалеку нью-йоркского отеля Hilton сказал, что предоставление Трампу налоговых льгот на сорок лет - это далеко не тот уровень, который необходим для того, чтобы помочь отелю закрепиться: "Дайте им стимул на десять лет, а потом давайте конкурировать".
Вместо того чтобы платить 4 миллиона долларов в год в виде налогов на недвижимость, Трамп будет платить "ренту" в размере 250 тысяч долларов в год, которая постепенно увеличится до 2,775 миллиона долларов через сорок лет. Покупная цена Трампа в размере 10 миллионов долларов пойдет городу на выплату налогов, которые остались неуплаченными с тех пор, как Penn Central объявила о банкротстве в 1970 году. Партнерство Трамп-Хайатт также должно было выплачивать городу часть своей прибыли. Когда новость о снижении налогов стала достоянием общественности, газета The Wall Street Journal назвала ее "налоговой сделкой века".
Когда ключевое голосование по проекту приближалось, а оппозиция все усиливалась, компания Палмиери объявила, что за год отель потеряет 4,6 миллиона долларов. Он уже предупреждал, что отель не переживет этот год. Теперь он заявил, что отель закроется в течение нескольких дней. Чиновники беспокоились о пятистах сотрудниках, которые будут уволены, и о том, что закрытие еще одного здания может подтолкнуть район Гранд-Сентрал к краху. Коскинен настаивает, что объявление не было сделано в угоду Трампу. Так или иначе, специальная налоговая льгота для Трампов была одобрена городским советом по оценке несколько дней спустя.
Дональд Трамп все еще не имел подписанного опциона на перестройку отеля, и у него все еще не было финансирования. Коскинен и Эйхлер остались с ним, потому что ни один другой застройщик не пришел с предложением. Их по-прежнему впечатляла его неиссякаемая энергия и способность нанимать дорогих консультантов.
Помимо Сэнди Линденбаума, считавшегося самым эффективным юристом, добившимся изменения зонирования в городе, Трамп нанял Луизу Саншайн, политического консультанта, которая в наибольшей степени способствовала тому, что Хью Кэри стал губернатором. Они подружились во время предвыборной кампании Кэри в 1974 году, когда Саншайн руководила сбором средств, а Фред и Дональд Трамп стали вторыми по величине жертвователями Кэри, сразу после родного брата губернатора. После того как Кэри победил и назначил Саншайн на несколько официальных постов, Дональд обратился к ней с просьбой. Однажды он позвонил ей и попросил помочь получить приз, о котором мечтал с детства: именной номерной знак с его инициалами, как у отца. Ему помешали, потому что у другого жителя Нью-Йорка уже был номерной знак "DJT". Саншайн позвонила и внесла его имя в список ожидания, и, по счастливой случайности, другой DJT вскоре переехал и вернул номера. Она сделала мальчика из Ямайки Эстейтс очень счастливым. " Он был избалованным ребенком", - вспоминал позже Саншайн. " После того как я получила номера для Дональда, я стала еще более значимой в его глазах, я стала кем-то, кто может совершить великие дела, хотя на самом деле это был просто вопрос судьбы, что я получила эти номера".
Проталкивая проекты через городские и государственные инстанции, Трамп убедил Саншайн собрать свой "ролодекс" и перейти к нему на работу. Саншайн, внучка основателя роскошных универмагов Barneys New York, выросла в достатке на Парк-авеню и легко общалась с богатыми и влиятельными жителями Нью-Йорка, которые часто сторонились таких приживальщиков, как Дональд Трамп. Прежде чем заняться профессиональной политикой, она окончила Университет Брандейса, вышла замуж за врача и сосредоточила свою жизнь на воспитании троих детей. Она стала для Дональда Трампа голосом, не терпящим возражений, когда он пытался сделать себе имя отдельно от своего отца, даже когда его отец платил ей зарплату.