Во время встречи Дональд опирался на один аргумент: он имеет право на те же послабления, что и Онассис. Глидман, которого все называли Тони, объяснил то, что должно было быть очевидным. После того как Онассис достроил Олимпийскую башню, город выпустил новые правила, ужесточающие право на льготы. Согласно первоначальному закону, к проектам, отвечающим требованиям, относились те, которые заменяли объекты, "недостаточно используемые" на тот день 1971 года, когда закон вступил в силу. Это мягкое понятие открывало двери почти для каждого заявителя. Новые правила требуют, чтобы существующая собственность была "функционально устаревшей". Стайн закончил встречу в своей квартире, предложив Дональду представить дополнительные доказательства того, что здание "Бонвит Теллер" соответствует этому определению. Тони согласился рассмотреть все, что подаст Дональд, и ушел.
Глидман был не из тех, кто просто сдается. Сын судьи, он окончил Амхерстский колледж и Колумбийскую юридическую школу, прежде чем поступил на работу в администрацию Коха. Через неделю после встречи в квартире Штейна, в пятницу в 4:30, он позвонил Дональду и сообщил плохие новости: он отклоняет заявку, потому что здание "Бонвит Теллер" не было функционально устаревшим в 1971 году, когда продажи магазина составили 30 миллионов долларов.
Разговор закончился без фейерверков. Но через девяносто минут Дональд перезвонил, и он был в ярости. " Я не знаю, возможно ли еще изменить ваше решение, - сказал Дональд, - но я хочу, чтобы вы знали: я очень богатый и влиятельный человек в этом городе, и у меня есть причина, по которой я стал таким. Я никогда не забуду того, что вы сделали".
Глидман ничего не сказал, чтобы унять его ярость, и Дональд отправился к своему начальнику, мэру Коху. Он заявил Коху, что Глидман совершил "судебную ошибку", отклонив его заявление на освобождение от уплаты налога. " Я имею право на освобождение!" сказал Дональд, как вспоминает Кох.
Кох отказался вмешиваться и предложил, что если Дональд считает себя обиженным, ему следует подать иск. Через три дня Рой Кон так и поступил. Иск Дональда, оспаривающий отказ в сокращении расходов, несколько лет ходил по судам штата. По ходу дела он неоднократно выставлял себя жертвой, которую недооценили городские чиновники и выбрали для возмездия, игнорируя при этом существенные различия между его проектом и другими, получившими льготы.
Тем летом он одержал промежуточную победу, когда судья, выразив симпатию к позиции города о том, что отмена льгот была направлена на поощрение строительства жилья для людей с низким уровнем дохода, отметил, что законодательные органы не включили эту формулировку в закон. Дональд сказал The New York Times, что отказ ему в льготе был "самой дискриминационной вещью, которую я видел в своей жизни". По его словам, спор шел не об узком юридическом вопросе, затрагивающем общественные интересы, а о том, что люди хотят его достать. В интервью газете New York Daily News он расширил эту тему, сказав: "Со мной обошлись очень несправедливо. Меня выделяли. Аристотелю Онассису разрешили снизить налог на Олимпийскую башню, а Дональду Трампу не разрешили снизить налог на Трамп-тауэр".
На следующий день он подал отдельный иск в федеральный суд, требуя возмещения ущерба в размере 138 миллионов долларов, в том числе 10 миллионов долларов лично от Тони Глидмана. Иск быстро умер.
Особенно много личной ярости он приберег для Тони. В частной жизни Дональд стал называть Тони только "Жирный урод". В своих публичных высказываниях он был не намного деликатнее. Один репортер написал, что Дональд назвал Тони именем, которое подразумевало, что ему больше всего подошло бы, если бы "ему в ручку бросили немного зерна".
" Этот 350-фунтовый комиссар сказал мне, что я не получу налоговую льготу", - рассказал Дональд журналисту. "Я сказал: "Вы, наверное, шутите". Я отдал больше, чем получил. Я подарил им отель "Гранд Хаятт". Пять лет назад это был крафтовый дом. Я построил прекрасный отель, и в нем работают 1500 человек". Он упомянул о своих попытках заставить город построить конференц-центр на участке, на который у него был опцион, за что получил комиссионные в размере 500 000 долларов и объяснил это как акт щедрости. "Они собирались построить конференц-центр над водой. Сваи могли бы долететь до Китая, прежде чем врезались бы во что-нибудь. Вместо этого я предложил им лучшее место в центре города, и у них будет лучший объект. Все, что я сделал, - это сэкономил им 150-200 миллионов долларов. И все это, и никто ни разу не сказал: "Спасибо, Дональд". Вместо этого они выставляют меня идиотом".