На бал мы собирались как на войну. Хотя, наверное, так и было. Стоило нам с Дарманом только присесть в беседке, как тут же нашлись желающие пообщаться и помусолить сплетни из первых уст. Самых наглых не останавливал даже недовольный рык. Это от мелочи он отмахивался, но как отмахнёшься от магистра Миллура, которому были интересны события в Далиаване, или от лорда Самани, которого интересовало графство Шерда…
Через три часа после открытия бала Дармана затребовал к себе император. Вот тогда я оценил дальновидность супруга, потому что одного меня бы просто разодрали на части. Но Миалле умело переключал внимание на себя, давая мне возможность скрыться с глаз, а потом безошибочно находил, где бы я ни прятался. Не знаю, сколько могла бы продолжаться эта беготня, но в какой-то момент перед нами появилась одна из химер Дармана и велела следовать к нему вдвоём с Миалле.
Нас привели в тот самый зимний сад, где когда-то мы с Дарманом искали цветы луноглазки. Надо же, и года не прошло, а как будто в прошлой жизни было…
— Ноэль, — протянул мне руку Дарман и бесцеремонно усадил на колени, ничуть не смущаясь присутствием обоих императоров.
— Так вот ради кого ты совершил своё открытие! — безошибочно узнал меня младший император, которому меня в этом самом саду и представляли. — А я то всё гадал, чего тебе, Дарман, понадобилось в моём саду.
— Прошу простить, мой император… — начал я, но меня перебили.
— Таинар. И разумеется, в узком кругу, — рассмеялся он и потянулся за бокалом вина. — Я прямо в истории твоего похищения свою собственную юность увидел. Меня тоже Нейарин спас, на пару с Дарманом.
Присмотревшись повнимательнее, я понял, что все как следует пьяны. Младший император удобно устроился, положив голову на колени супруга и перекинув ноги через подлокотник. Сам император небрежно откинулся спиной на мягкую спинку и, видимо, до моего появления о чём-то разговаривал с Дарманом. Я истуканом замер на коленях мужа, совершенно не зная, как себя вести, а вот Миалле нацепил загадочную улыбку и эффектно сел на пол, сбоку от кресла Дармана.
— Значит, это и есть ваше приобретение? — чуть прищурился император, разглядывая Миалле. — Значит, твой хозяин занимался шпионажем?
— Сейчас у меня другой господин, — спокойно ответил Миалле. — И он предан империи.
— Господин? Почему не хозяин?
— Потому что теперь я слуга, а не раб.
Император чуть поднял бровь и рассмеялся.
— Действительно, но мне другое интересно. Если в Тамаре не знают, что твой бывший хозяин мёртв, то наверняка считают, что он арестован. Причем обвиняют его в похищении, а не в шпионаже. А если так, то сможешь ли ты вернуться в Тамар и говорить от его имени?
К моему удивлению, Миалле не ответил, а взглянул на меня.
— Это твой слуга, Ноэль, и тебе решать, как и на какие вопросы он будет отвечать, — вдруг пояснил мне Дарман.
— Миалле, избавь меня от необходимости повторять каждый вопрос, — нахмурился я.
— Могу, если вернуть на место ошейник. Тогда никому в голову не придёт, что он чужой. Но если вы поставите цель более конкретно, то и ответ будет точнее. Что мне необходимо будет сделать в Тамаре?
— Найти тех, кого вывезли из империи, — совершенно серьёзно произнёс император.
========== Глава 19 ==========
Ноэль Салем
Вчерашние посиделки с императорской четой надолго не затянулись. Ещё полчаса уточняли детали, а затем нас с Дарманом вежливо попросили удалиться. К моему удивлению, домой мы не поехали, а остались ночевать во дворце, в личных покоях Дармана, которые ему были выделены как придворному некроманту. Если честно, то я до последнего был уверен, что слова Миалле о рабском ошейнике всего лишь шутка. Но утром нас всех троих позвали в кабинет императора, где уже ждали магистр Жизни граф Миллур, магистр Разума лорд Самани и ещё трое незнакомых мне магов.
— Какой ошейник на тебе был, Миалле? — спросил граф Миллур.
— Трёхлучевой, первой ступени с жёсткой привязкой на одного хозяина.
— Приведи! — велел император.
Один из магов вышел, чтобы через несколько минут вернуться с каким-то тамарцем. Магистр Миллур приложил руку к шее и на ней проявился рабский ошейник с тремя шипами на внутренней стороне, пронзающими горло. Хоть шипы и не были материальными, выглядело всё равно страшно.
— Такой? — спросил император, обращаясь явно к Миалле.
— Да, только это вторая ступень, а мой был шире на два пальца с повторением вязи.
— Делайте! — приказал император.
— Привязка на младшего лорда Салема? — уточнил Самани. — На другого делать опасно, «творение» может начать конфликтовать.
— Ну что ж, значит, вам, Ноэль, придётся стать единственным официальным рабовладельцем в империи. Моё письменное разрешение вы получите. Вы же не откажетесь, младший лорд Салем? — усмехнулся император.
Я судорожно сглотнул. Миалле, по-видимому, никто спрашивать не собирался, да и моим мнением поинтересовались только из вежливости. Отказать в просьбе императору? Не, я ещё жить хочу. Так что мне ничего не оставалось, как просто кивнуть, потому что я был не уверен, что голос меня не подведёт. Два магистра сделали видимой магическую вязь на ошейнике пленника и играючи повторили всё с филигранной точностью, лишь добавив ещё одну линию. Первый «шип» ошейника, пронзивший горло Миалле, зацепили мне за сердце, второй — за голову, а третий — за руку.
— Всё, — объявил лорд Самани. — Пробуйте, Ноэль.
— Как?
— Прикажи что-нибудь, — посоветовал мне Дарман. — А Миалле попытается это не сделать.
— Подойди ко мне! — не нашёл я ничего лучше.
Миалле встал и на секунду замер. И тут же всё ещё видимые нити привязки натянулись, доставляя Миалле сначала дискомфорт, а затем боль.
— Хватит! — нервно выкрикнул я, когда Миалле упал на колени, сжимая руками горло. — Зачем его мучить?
— Чтобы быть уверенным, что задание он выполнит, — ответил император. — А теперь, Ноэль, прикажите Миалле выполнять мои распоряжения.
Сразу после передачи прав нас с Дарманом отослали из кабинета. Я чувствовал себя ужасно. Да, Миалле совершил преступление, но у каждого наказания всегда есть срок, а его обрекли на пожизненное.
— Всё не так плохо, как ты себе надумал, Ноэль, — прижал меня к себе Дарман. — Если Миалле справится с заданием, император не оставит его без награды.
— Снимет ошейник? А разве можно? Я думал, что это на всю жизнь?
— Нет, Ноэль, ошейник — это на всю жизнь. Его нельзя снять, зато можно видоизменить. Но для Миалле это не большая трагедия. Поверь, свободным и счастливым можно быть даже в ошейнике. Вспомни графов Шерда. А ведь по закону положение Алье Шерда мало чем отличается от Миалле, и даже лорд Самани не может этого изменить.
— И чем его собирается наградить император?
— Тем, что хочет любой человек. Дом, деньги, дети, защита и возможность заниматься делом, которое нравится. Да, он до конца жизни останется твоим рабом, но разве ты пойдёшь против воли императора?
К нам в особняк Миалле так и не вернулся — император сразу отправил его в Тамар. Да и мы с Дарманом в столице долго не задержались — отправились в Марлеран.