На улице было просто замечательно, температура не ниже минус пяти. Они взяли напрокат снегокат и пошли искать подходящие горки. Снег идти перестал и теперь лежал огромными шапками на ветвях елей, на кустах, пеньках, поваленных деревьях. Они как будто попали в сказку. Сначала они катались с небольших гор, но потом Макс нашёл что-то просто потрясающее (так он сказал). Виктория, увидев эту “потрясающую горку”, с ним не согласилась и заявила, что ни за какие деньги не поедет с такой высоты. Но её сгребли в охапку, посадили впереди себя и они помчались вниз со склона, только ветер свистел в ушах.
- Господи! Виктория, зачем визжать-то так! - Макс похлопал себя по правому уху. - Ну что повторим?
- Если ты способен выдержать ещё раз мою сирену. И если пообещаешь, что будешь меня держать крепко-крепко, то я согласна.
- Я тебя уже никогда не выпущу из своих рук, - заявил Макс.
Они скатились ещё раз пять. Эта гора располагалась далеко от слаломной трассы без канатных подъёмников, так что тяжёлая работа: тащить снегокат с сидящей на нём Викторией на гору, досталась Максу.
Обедали они, на сей раз, в ресторане. Заказали рассольник, курицу в белом соусе с овощами и по бокалу вина, Макс заказал ещё жульен и салат, а Виктория отказалась, заявив, что при такой “диете”, скоро в дверь не будет пролезать.
После обеда, они решили немного расслабиться и отдохнуть в коттедже. Макс разжег дрова в камине, включил какую-то инструментальную музыку. Виктория решила сделать молочный коктейль, взбила в миксере мороженое, добавила молоко, тёртый шоколад, орехи, воткнула соломинки. Макс уже сидел в кресле, напротив огня. Виктория подала ему коктейль, а сама уселась на пол возле его ног и положила голову ему на колени.
- В детстве я любил тихие вечера дома, когда вся наша семья располагалась у камина. Тихо потрескивали дрова, мерно тикали часы. Отец читал газету, изредка нарушая тишину своими комментариями. Я любил сидеть на ковре поближе к камину и смотреть на огонь. Иногда читал. В детстве я зачитывался романами Джека Лондона, Конан Дойля, Майн Рида. Мама вышивала картины крестиком, тесьмой, гладью. Её вышитые картины теперь есть почти у всех наших знакомых и заполнили полностью одну из стен их с отцом спальни. Мамины вышитые картины просто шедевры.
- А почему ты говоришь об этом в прошедшем времени?
- О-оо, сейчас таких вечеров уже не бывает. Когда мы все собираемся в родительском доме - это уже не семейная идиллия, а бедлам. У сестры трое детей. Старшей - три года, близнецам - два, и эта троица может устроить такое, что только и ждёшь, когда этих сорванцов наконец-то Янка уложит спать. А у сестрёнки уже заметен животик - на подходе четвёртый малыш. Муж у неё директор филиала нефтяной компании в нашем городе. Единственный ребёнок в семье, он всегда мечтал иметь много братиков и сестричек. Вот теперь воплощает в жизнь свои детские мечты. Сестрёнка безумно счастлива.
Они ещё долго сидели у камина, разговаривая о его семье, о его родителях. Макс думал перебраться к ним, но то одно, то другое мешает. Да и он сам ещё сомневается, не решил, чего хочет на самом деле. Дом в двадцати пяти километрах от центра, надо раньше будет выходить на работу. Одним словом, он так уже год тянет. Пока его устраивает текущее положение вещей. Уютная квартира в центре города - на машине десять минут до работы.
Вечерело. Ещё днём они заметили, что лыжные трассы хорошо укатаны и многие прогуливались по ним так, без лыж, они также решили прогуляться, а потом посидеть немного в ресторане, потанцевать. И лес и лыжные трассы хорошо освещены, и прогулка вышла замечательной.
В ресторане они познакомились с молодой парой Отто и Катариной Кох из Германии. Катарина очень хорошо говорила по-русски, совсем без акцента, у Отто акцент был заметен, когда мужчина начинал что-то быстро говорить, волнуясь при этом. Они поговорили на отвлечённые темы. Оказалось, что Отто журналист и сейчас пишет книгу о России. Они с Катариной едут с дальнего Востока на запад через нижний Новгород и Москву. Питер - их конечная точка маршрута.
- Так получилось, что из Омска мы поехали в Екатеринбург, а оттуда хотели лететь в Нижний Новгород, но нас задержал снегопад, самолёты не летали и тогда мы решили немного отдохнуть и выбрали эту турбазу.
Вскоре разговор постепенно разделился на мужской и женский. Макс с Отто завели разговор о биатлоне, Отто посетовал, что в этом году не сможет посмотреть вживую биатлон, который как раз сейчас проходит в Германии. Потом обсудив достоинства и недостатки русской и немецкой команды, они перешли на снукер - оба оказались не только поклонниками, но и страстными игроками.
А Кати с Викторией, поговорив о своём, о женском - моде, косметике - и, чтобы не вводить рядом сидящих мужчин в смущение, обойдя стороной любимую женскую тему - о мужчинах - перешли к обсуждению великих людей (немцев и русских). Вспомнили Екатерину - немку по рождению и русскую по призванию. Под конец перемыли косточки всем известным немцам - нашим современникам.
- Кати, ты очень хорошо говоришь по-русски.
Катарина рассмеялась:
- Так, я же из русских немцев. Мама и папа жили в Омске. Они очень любили друг друга. Отец старше матери на тридцать лет. Он умер, когда я училась на третьем курсе в университете в Питере на факультете журналистики. Когда я приехала к ним на зимние каникулы, он взял нас с мамой за руки и сказал: “Вот и собрались мои девочки”. Потом потребовал от мамы сделать его любимый праздничный пирог, даже сам встал с кровати и сидел с доброй улыбкой с нами за столом. Мы подумали, что ему стало лучше, шутили, даже сфотографировались все вместе, а он умер ночью с той же доброй улыбкой на лице. Мама не смогла жить одна, продала дом, некоторую сумму мы потратили на квартиру в Питере, на остальные деньги она купила драгоценности и эмигрировала в Германию. У неё там сестра. Мама устроилась работать гувернанткой, а через год познакомилась с вдовцом Генрихом Кохом. Они поженились. Ещё через год она прислала мне приглашение. Я приехала и познакомилась с Отто. Сейчас мы с ним уже пять лет вместе.
- Интересно получается, у Отто и Генриха одинаковые фамилии.
- Ну да, Отто - сын Генриха, - рассмеялась Кати.
Начался танцевальный марафон, Отто пригласил на танец Викторию, Макс - Кати. Они много танцевали, заказали ещё бутылку вина и просидели в ресторане до закрытия.
Выйдя из ресторана, они никак не могли расстаться, благодарили друг друга за прекрасный вечер, хотели обменяться телефонами, адресами, но не нашли ни ручки, ни бумаги и в конце концов решили, что это можно сделать завтра. Отто предложил взять напрокат снегоходы и поехать кататься в лес. Это предложение было всеми принято с восторгом и они довольные наконец-то расстались до завтра.
- Представляешь, Брюс Уиллис родился в Германии! Никогда бы не подумала, - произнесла Виктория и добавила: - Замечательная пара Отто с Катариной, правда? Но если бы мы с тобой не пошли в ресторан, не познакомились бы с ними и не попали бы в книгу, которую пишет Отто. Как много случайностей влияют на нашу жизнь, - вздохнула Виктория, осознав, что если бы не та их с Максом встреча в автобусе, то сидела бы она сейчас с Лилькой на кухне съёмной квартиры, пила чай с баранками, а не рассуждала о роли великой немки в истории России.
- Некоторые случайности могут просто перевернуть нашу жизнь.
Макс взял Викторию за плечи, она откинула голову. Одна снежинка упала ей на кончик носа, Макс слизнул её языком, приник к губам девушки и стал целовать, жадно и настойчиво проникая во влажные глубины её рта. Виктория осмелела, просунула свой язык в рот Макса. Он замер, когда язык девушки начал дразнить и щекотать его нёбо, зубы, десна, нежно и трепетно прикасаться к языку и щекам с внутренней стороны. Но долго сдерживаться Макс не смог, втянул её язык внутрь и стал посасывать, Виктория почти потеряла сознание. Очнулась она, когда Макс отстранился и начал нежно прикасаться губами к её щёчкам, уголкам губ, ресничкам, кудряшкам у виска, затем обнял её, прижимая к себе. Они долго ещё так стояли, обнявшись, потом молча пошли к дому, молча разделись, поднялись на второй этаж. Виктория взяла халатик и вопросительно посмотрела на Макса: