— Из этого можно заключить, что вряд ли она была салонной львицей?
— Ни в коей мере.
— Значит, мистер Баллвин занимался своими участками, а миссис Баллвин часто выезжала на природу?
— Да.
— В таком случае они, наверное, жили раздельно?
— Так оно и было.
— А мистер Баллвин был знаком с мисс Ворли до того, как нанял ее на службу, или же она пришла через агентство по найму?
— Он знал ее раньше.
— Сколько времени приблизительно?
— Думаю, недели две.
— Она сама пришла искать место?
— Он ее где-то случайно встретил.
— А почему вы не бросили свою работу здесь, ведь вы тут вроде мальчика на побегушках?
— Это уже мое личное дело, мистер Лэм.
— Несомненно. Так и вопрос личный.
— И тем не менее не хотелось бы на него отвечать,
— Мисс Ворли прилежна и умна?
Этот вопрос вызвал у Мэри целую тираду.
— У Этель Ворли — прекрасный фасад. Взять хоть ее пуловер. Я не говорю о самой фигуре. Дальше — королевская походка. Что же касается дел, то она в них совершенно не разбирается. Зная, что мне известны ее слабые стороны, она всячески третирует меня и смотрит свысока. С простой работой она справляется. А так всегда заставляет меня — не просит, а именно заставляет — все с таким же высокомерным и гордым видом.
И тут Мэри Ингрим заплакала. Я мягко похлопал ее по плечу:
— И вы выполняете просто так и ее работу?
Она всхлипнула и кивнула.
— А вам не случалось подставлять ее? Скажем, ошибку делаете вы, а достается ей?
— Да ни за что, — сказала она. — Во-первых, это было бы бесполезно, так как Этель Ворли все равно вывернется, к тому же что мне до нее? Я служу у мистера Балл вина и должна выполнять работу по возможности хорошо.'Мне кажется, я уже слишком много всего рассказала, — добавила она, и слезы опять полились по ее щекам.
— Видимо, волосы, которые мистер Китли посылал на экспертизу, принадлежали его сестре?
— Нет… Вряд ли, так как это было более чем через пол год а после ее смерти. И потом, это была не прядь, а клочки волос из расчески. О, да зачем я снова об этом!
— Вам наверняка станет легче на душе, если вы выговоритесь.
Я посмотрел в окно и продолжал:
— А вот, видимо, один из продавцов. Во всяком случае, сюда приближается машина. Идите и промойте глазки холодной водой. После этого мы займемся договором по всей форме.
Она бросила на меня быстрый взгляд:
— Не понимаю, как это вам удалось заставить меня так разболтаться. Но вы производите впечатление человека благородного.
— Я такой и есть.
— Я что-то сильно нервничаю. Вы уже интересовались самочувствием мистера Баллвина?
— Да.
— Ну и как он сегодня?
— Лучше. Значительно лучше.
— А миссис Баллвин?
— Об этом я не знаю.
— Она отравилась тем же ядом?
— Да, мышьяком.
— Какой ужас!.. Я опасалась этого.
— Чего вы опасались?
— Я всегда боялась, что кто-нибудь попытается отравить миссис Баллвин.
— Почему?
— Просто было такое предчувствие.
— Но за мистера Баллвина вы не опасались?
— За него? Нет. Миссис Баллвин была в гораздо большей опасности.
— Почему?
— Ну… из-за того, как она обращается с людьми.
— Ну хорошо, а теперь поспешите и вымойте лицо.
Из машины, которая остановилась на стоянке перед домом, вышел не продавец, а мисс Этель Ворли.
Она стремительно вошла в бюро и, увидев меня, обворожительно улыбнулась:
— О, мистер Лэм! Это опять вы! Доброе утро!
Я ответил на ее приветствие.
Она бросила взгляд на стол Мэри Ингрим и ядовито сказала:
— Эта девушка еще не занималась вами?
— Напротив. Она уже давно здесь. Она только… Да вог и она.
Вернулась Мэри и сказала:
— Доброе утро, мисс Ворли. — После этого она прошла к своему письменному столу.
— Чем могу служить? — спросила мисс Ворли, бросив на меня чарующий взгляд.
— Я все же решил приобрести участок.
— Значит, вчера вы нашли кое-что подходящее?
— Мисс Ингрим только что выполнила все формальности.
— Вы хотите сказать, что уже подписали договор?
— Да.
— Могу я на него взглянуть?
Я вынул из кармана свой экземпляр и протянул ей.