ся, дергаюсь, точно хочу освободиться. Это слишком, слишком сильно, так болезненно сладко, притягательно и бесстыдно, что кружится голова. Артур ловит мой взгляд, замечаю, как сильно он напряжен, каким прерывистым стало его дыхание. Он хватается за мои волосы, запускает в них руку, оттягивая назад открывая доступ к шее, скользит по ней губами, снова оцарапывает ее зубами, одновременно медленно двигая пальцем прямо внутри меня, и опять же резко, даже грубо вводит второй палец. Безумие, яркое ослепляющее безумие. Внутри все нарастает, не понимаю, что это, но знаю, что хочу двигаться дальше, неловко, пока неумело, подстраиваюсь под ритм, пока его движения постепенно ускоряются. Из недр сознания доносятся звуки собственных всхлипов и стонов. Как можно вынести это? Как можно хотеть такое остановить? Собственное тело больше мне не принадлежит, оно околдовано, двигается в неясном танце, содрогается от натиска неизведанных ощущений. Голова мотается из стороны в сторону, хотя Артур по-прежнему крепко сжимает мои волосы, они уже стали влажными у самых корней, чувствую, как пот проступает на лбу и за шеей, что со мной? Я разрываюсь на части, и внезапно меня ослепляет, тело дергается, едва слышный, хриплый вскрик, и я замираю. Сознание возвращается постепенно, и я уже четче различаю все вокруг, глупо хлопаю глазами: звуки неровного дыхания, запах, такой странный, немного пряный, он перемешен с его запахом и моим. Осязание, чувствую, как медленно, Артур выводит оба пальца, а внизу все такое чувствительное, и тело пронзает новой, но уже слабой судорогой. Он проводит ладонью у меня между ног, и я ощущаю влагу на его пальцах, как она соприкасается с моей кожей. Всхлипываю, и Артур успокаивающе касается губами моих губ. Поцелуй сначала медленный, тягучий, его язык ласкается с моим языком, и это так сексуально. Теперь я понимаю, что значит сексуально, это волнительное открытие, и очень приятное. - Спасибо, - не могу выразить иными словами весь свой трепетный восторг. - Это еще не секс, Ульяна, - Артур ведет носом по моей щеке, и вдыхая со стоном, произносит, - всего лишь прелюдия. Берет меня на руки, и я склоняю голову ему на грудь, утыкаюсь в нее лицом. Он относит меня в спальню, где осторожно укладывает на кровать, и стягивает до конца болтающуюся до сих пор штанину на одной ноге. Забирается на постель, встает на колени и тянется ко мне, медленно опускает бретельки бюстгальтера, освобождая грудь. Восхищенно вздыхает, а я неловко ерзаю под его взглядом. - Теперь стесняться глупо, - бормочет он, увидев мое окрашенное стыдливой краской лицо. Кончиками больших пальцев он касается каждого моего соска, и я сама выгибаюсь навстречу, на что Артур довольно ухмыляется. - Вот видишь, слишком поздно для стеснений. Опускается ниже, захватывает в рот один сосок и не сильно кусает, тянет зубами, вырывая из меня стон. Судорожно хватаюсь руками за покрывало, крепко сжимая. - Обними меня, - просит он с такой болью в голосе, и я сразу подчиняюсь. - Вот так, милая. Обнимай. Он все еще одет, но быстро высвобождается из одежды, попеременно целуя меня, пока расстегивает рубашку, и с большим нетерпением снимает брюки. Я зажмуриваюсь, немного испугавшись, когда он стянул с себя и трусы, пытаясь успокоить бешеный стук сердца. И слышу тихую усмешку. - Такая стеснительная с виду, - бормочет он, - и такая горячая и страстная внутри. Мои трусики и лифчик летят прочь, следом за его одеждой. Сейчас мы оба полностью обнажены. Артур удобно устраивается между моих ног, я ощущаю жар его тела, особенно там, где снова нарастает то удивительное томительное чувство. Горячее и влажное. Начинаю дрожать, и Артур крепко обнимает меня, прижимаясь бедрами, заставляя ощутить пульсацию вырывающемуся наружу желанию. - Хочу, чтобы ты была полностью готова, - и снова легонько касается чувствительной точки. - Боже! - выдыхаю резко, и дрожь усиливается. - Не дрожи, не надо, - ласково, так успокаивающе шепчет он, - я буду осторожен. Запомни, Ульяна, запомни каждый миг. - Я запомню, - уверенно киваю, обещаю то, что не выполнить было бы не возможно. Я запомню каждый миг, каждое его касание. Он массирует набухшие, чувствительные складочки, целует в губы, касается языком, проводит им по нижней губе, и я снова теряюсь в своих ощущениях, пока он не разводит мои ноги еще шире, а колени выше. Его член упирается прямо в меня, и на какое-то мгновение становится страшно. Кажусь себе слишком маленькой, а он таким большим. Он входит медленно, но с напором, пока не упирается прямо в мою преграду, и тогда он наклоняется, пылко целует и делает быстрый толчок вперед. Если бы не тесно прижатые губы Артура, если бы я не тонула в его поцелуе, уверена, что закричала бы. Боль пронзила тупой иглой, прошлась от низа доверху. Дыхание перехватило, я почти задохнулась от его напора, и тут Артур рассоединил наши губы. - Шшш, тише,- прошептал он, ласково поглаживая по щеке рукой. - Вот и все. Ты моя, всецело. Он был нежен, позволяя привыкнуть к нему во мне. Двигался осторожно, точно боялся растерзать, сам напряженный, со стиснутыми зубами, продолжал один толчок за другим, пока боль полностью не утихла, оставляя после себя лишь неясные воспоминания. Он был во мне, в моем теле, в душе, в голове, и в сердце. - Прислушайся к себе, - требовательно попросил он, - ощути, как ты меня сжимаешь. И я прислушивалась, ощущая восхитительное трение, которое осторожно подступало на смену утихшей боли, касание его пальца, где-то там совсем рядом, доводившее почти до бесчувствия. Его губы и руки не давали передохнуть, даже на секундочку я не могла отдышаться, и тяжело хватала воздух губами, едва они высвобождались из его плена. Думала раньше, Артур заполняет весь мой мир, но я ошибалась, весь мой мир он заполнил прямо сейчас. Он крепко сжала меня в объятиях, уткнувшись лицом в мои волосы, и все шептал, просил обнимать его так же крепко. И я обнимала, цеплялась за его плечи руками, водила ладонями по взмокшей спине. - Ульяна, милая, моя, - его слова горячим дыханием соприкасались с моей кожей, - ты восхитительна. И все быстрее, резче, он прижимал к себе мои бедра, усиливая наслаждение, доводя снова почти до самой верхушки экстаза, пока тела не выдержали. Они - натянутые струны, лопнули под напором, прорвались навстречу друг другу, и Артур дернулся, выкрикнув мое имя, упал сверху, и тут же крепко обвил свои руки вокруг меня сильнее, тихо выдохнул. Я медленно закрыла глаза, с усталой улыбкой на губах. Свершилось. - Как в сказке, - прошептала я тихо, и только сейчас заметила, как стало в комнате темно. Наступил вечер. Интересно сколько все это длилось? Мысли лениво тянулись вперед, в теле приятная усталость, хотя между ног все еще немного саднило. - Сказка? - удивленно отозвался Артур, он приподнялся надо мной на локтях. Такой расслабленный вид у него был разве что во сне, и я зачарованно улыбнулась. - Да, это было... - подобрать слова было сложно, слишком много эмоций сейчас меня переполняло, - восхитительно, как в сказке. - Не думаю, что кто-то бы стал писать о таком в сказках, - шутливым тоном заметил он, лениво играя локоном моим волос. - Однако если бы и писали, - задумчиво продолжил он, - это бы произошло после пышной свадьбы во дворце, я был бы принцем, а ты бы стала принцессой. Он замолчал. - Интересная версия, - смущенно пробормотала я. - И ты бы не испытала свой первый оргазм прямо на кухне прижатая спиной к стене, - закончил он, как показалось довольно холодно. - Жизнь это не сказка, мы оба это знаем. - Ты знаешь? - он смотрел так испытующе, что стало не по себе. - Конечно. - Ты все знаешь. Его внезапная серьезность ввела меня в ступор. И чтобы хоть немного его развеселить, решила слегка поддразнить его. - А ведь ты хотел сделать для меня сказку, верно? Но я быстро поймала тебя на крючок, и заставила делать то, что хотели мы оба, - и довольно улыбнулась. Глаза Артура вспыхнули, в темноте они были особенно темными, почти черными. - Ошибаешься, Ульяна, теперь на крючке у меня ты. И пусть после этого он игриво укусил меня за нижнюю губу, изображая яростного зверя, что-то в его тоне впервые заставило меня ощутить легкий укол тревоги. Неясный, едва различимый отголосок чего-то внутри тихо зазвенел, но я быстро переключилась на приятные объятия и поцелуи любимого.