Сука! Специально, да?
Я стала дёргаться, пытаться снять браслеты, но ни черта не получалось.
— Помочь? Или сама? — он продолжал стоять в паре метров от меня, все так же не стесняясь своего идеального тела. Да я рядом с ним была просто бочкой квашеной капусты! Ещё эта майка ничего не скрывает, я будто конфета без фантика, судя по его похотливому взгляду. Сластёна, бля…
— Помоги!
— Ты, может, сбавишь градус общения? — Кирилл, вопреки моим ожиданиям, на помощь не бросился. Наоборот, дёрнул барный стул, придвинул его и сел так, чтобы едва касаться коленями.
— С чего это? — я изо всех сил собирала внутри злость, чтобы заглушить накатывающее возбуждение. Что это за мужчина такой? Почему меня рядом с ним коротит, как оголенный провод?
— А с того, что на повышенных тонах разговор как-то не клеится, — Кирилл откинулся, стянул со стойки сигареты и закурил. Честно, я старалась смотреть ему в глаза! Ей Богу! Но почему-то взгляд то и дело соскальзывать вниз…
— А мне не о чем разговаривать с насильниками и нудистами!
— А я в своей квартире! Хочу – вареники с вишней ем, хочу – пряники…
— Меня больше интересует, какого хера я у тебя в квартире делаю! — внезапно для самой себя завопила я. Да так, что в витрине зазвенели бокалы.
— А вот с этим мы сейчас и разберёмся, — Кирилл говорил тихо, но внутри всё сжалось. Казалось, и не говорит вовсе, а вибрирует каждой клеткой своего тела. И взгляд его стал стеклянным, отсутствующим и холодным, как лёд. Он вдруг откинул правую руку в сторону, и уже через мгновение в его ладони оказался ремень. Настоящий, мать его, кожаный ремень с огромной бляхой. — Сейчас ты у меня всю статистику по изнасилованиям наизусть выучишь! Не только по городу, но и по области. Особенно в барах. Молодые особи женского пола, сами того не желая, становятся жертвами убийц, маньяков и прочих отбросов. И тебе, как адвокату, прекрасно известно, что его алкогольное опьянение станет смягчающим фактором, а вот твое короткое платье и знакомство с крючконосыми гориллами – отягчающим…
— Ты что задумал???
— Учить тебя буду. Уму-разуму…
Глава 12
Урок первый…
— О-о-у… — наигранно заскулила Люся и закатила глаза. — Это что, пятьдесят оттенков Чибисова?
— Нет, это повышение квалификации, Людмила Аркадьевна. Буду заполнять все ваши пусто́ты… Вернее, пробелы в знаниях, — её щеки вмиг стали пунцовыми, а сама она затрепетала, громыхая наручниками по перекладине турника. — Тебе ж в детстве не втемяшили в твою прелестную голову, что у чужих дяденек конфетки брать нельзя.
— А что это мне чужой дяденька про других будет рассказывать? — Люся уже еле стояла на цыпочках, то и дело касаясь моих ног. И при каждом столкновении кожа на ее красивой длинной шее покрывалась рябью мурашек. — Не ты ли меня притащил в свою берлогу? А ну быстро говори, как я тут очутилась, почему ни хрена не помню! А ещё – с какой стати я голая?
— Ах… Вот так?
—Так!! — взвыла Люся, изо всех сил дёргаясь.
— А ни черта я тебе скажу…
Боже… Как она прекрасна в гневе! Этот блескучий взгляд, готовый в любой момент рассыпать ворох убийственных молний, эти пухлые губы, что так и манят меня.
План меняется.
Никакой информации эта фурия от меня не получит. Вот пусть живет и мучается, пока озарение по темечку не долбанёт. Но сначала её помучаю я…
— Ещё как скажешь!
— И как ты планируешь меня заставить? — я встал со стула, оказавшись вплотную с мечущейся Люсей. Её глаза бегали, как у нашкодившей восьмиклассницы, а такой милый, в форме сердечка, подбородок подрагивал, выдавая весь спектр одолевающих эмоций. Она словно пытается держать себя, собирает всю волю в кулак, чтобы противостоять на равных, несмотря на то, что прикована.
Эту женщину нельзя сломить. Нельзя присвоить. Нельзя заставить. Её можно только любить. Так займемся же этим?
Ей Богу, мне стоило диких усилий не рассыпать эмоции злорадства и предвкушения!
А ожидать было что. Она вся такая… Такая сладкая, манкая, как сироп для ос в ловушке. И вроде летишь, зная, что последний раз насладишься ароматным нектаром, но все равно прёшь вперед, заткнув природной осторожности рот.
Смотрел ей в глаза, ощущая встроенный магнетизм. Глупо отрицать, что реагирую на неё уж слишком бурно. Как мальчуган. Но ещё глупее было бы отрицать, что коротит меня одного.
Неееет… Милка, сладкая шоколадка, возможно, в тебе и спрятаны те ещё крепкие орешки, но ты просто знай, что не уступлю, вместе расщёлкаем твою скорлупку.
Следить за её сменяющими эмоциями было предельно охренительно. Эти кипучие бесы то прорывались, то вновь притаивались за болотистой зеленью её глаз. Она их пыталась искусно усмирить, подчинить, вернуть в строй, пользуясь всей филигранность адвокатской выдержки, но те внезапными фейерверками сдавали свою повелительницу стихии. Чертовка с аппетитной задницей. Бесик. Самый что ни на есть.