Вечером Арсений пришел с цветами. С колокольчиками, огромными, фиолетовыми. Он робко открыл дверь и замер. В студии пахло борщом и жареной картошкой. На столе красовалось белоснежное бланманже. Соня в своем любимом летнем платье кинулась к мужу на шею и прошептала на ухо что-то неразборчиво-нежное.
В студии в доме с историей и привидениями молодожены прожили полтора года. Соня закончила институт, вышла на работу. За окном сияло летнее солнце, но любимое платье Соня не надевала. Теперь она носила другую одежду, специальную, для будущих мам.
- Ну что ж, похоже, мы ничего не забыли, - Арсений еще раз оглядел студию, - ты готова?
- Подожди меня внизу, пожалуйста, - попросила Соня.
Арсений не слишком удивился. Беременные часто впадают в сентиментальность, наверное, Соне хочется попрощаться с их первым общим домом. Арсению тоже было немного грустно, но их ждет собственная (спасибо ипотеке!) квартира и новая жизнь, в которой скоро появится новый, самый важный человек.
Когда дверь за Арсением закрылась, Соня тихо спросила:
- Вы тут?
- Тут, а где же еще, - проворчала Клавдия Осиповна, материализуясь на своем любимом месте за столом.
- Не грусти, милая, - Калерия Илларионовна уже стояла рядом и гладила Соню по волосам легкими, похожими на ветерок прикосновениями.
- Мне будет не хватать вас, - Соня чуть не плакала, - я так привыкла! Как жаль, что вы не можете поехать со мной.
- Хватит тут сырость разводить, - прикрикнула Клавдия, незаметно проведя по глаза, - скоро тебе некогда будет о нас, старухах, скучать. Игрушка появится, вон, живот уж на нос лезет.
- Не плачь, Соня! Я тебе подарок на память приготовила. Позови Арсения, пусть возьмет стремянку внизу у консьержа. Подарок там, - сухонькая ручка взметнулась в балетном жесте, показывая на все еще приоткрытую дверцу под потолком.
- Почему тебе пришло в голову напоследок заставить меня обшаривать темные углы! - ворчал Арсений, засовывая руку в пыльную темноту за дверцей. – Ой! Тут и правда что-то есть!
Соня ехала на переднем сидении такси в новую жизнь, сжимая кулачки. В левой руке она держала серебряный медальон с портретом хрупкой большеглазой девушки с вьющимися волосами. В правой – медное, позеленевшее от времени колечко с красным камушком.
Конец