- Не нравится? Дверь у тебя за спиной. Убирайся!
Васильев сократил расстояние между нами до минимума, а я уперлась спиной в стену. Он поднял руку и размазал пальцами остатки помады на моих губах.
- Душу мне вывернула, сука, - не сводя глаз с моих губ, прохрипел он.
- Я не виновата, что ты идиот! - не сдавалась я, несмотря на то, что мне было немного страшно.
- Почему ты тогда отшила меня? - он впился в меня взглядам.
Я крепче прижала к себе букет, вцепилась в него пальцами до боли. Его пальцы на моем подбородке жгли огнём.
- Да потому что была девственницей! - выкрикнула я. - Я просто испугалась, понятно? Напора твоего испугалась. И... - я снова испугалась и замолчала. На трезвую голову я бы никогда такого не ляпнула.
- И? - он всматривался в мои глаза, требуя ответа.
Я попыталась отвести взгляд, но он крепко держал мой подбородок.
- Желания своего... - совсем тихо пробормотала я, закрыв глаза.
- Сука! - он уперся лбом в мой лоб. - Лен, язык, бля*ь, тебе для чего? Почему не сказала?
20 глава
20
Миша
Ушам своим не верил. Как так? Как так? Упёрся лбом в её лоб.
- Сука! - втянул носом ее аромат. - Лен, язык, бля*ь, тебе для чего? Почему не сказала? - я ударил кулаком рядом с её головой. Она вздрогнула и открыла глаза.
Я же от эмоций, что бушевали сейчас во мне, наоборот зажмурился. Словно это могло помочь.
Как так? Как, мать твою, так? Я не знаю, что я сейчас чувствовал: злость, разочарование, потрясение, сожаление, досаду... Во мне было столько всего, что, кажется, ещё чуть-чуть и меня разорвёт. Я не мог определить: все эти чувства были направлены на Курятникову или на меня самого... И от этого было ещё паршивей...
- Ты, бля*ь, мне снишься до сих пор, - не открывая глаз, прошептал я.
- В эротических снах? - с ухмылкой спросила она.
Открыл глаза и встретил ее взгляд. Я по-прежнему так и прижимался к её лбу.
- В них самых.
- Я вообще-то пошутила, - в этот раз в её голосе не было смеха, скорее, смущение.
- А мне них*я не смешно! Даже душ холодный не помогает после этих снов.
Она сглотнула, а потом облизала свои губы, по которым я размазал помаду. Мой взгляд тут же устремился к её губам. Я наклонился, приближаясь к её рту своим.
- Нет, - Курица плотно сжала губы.
- Почему? - я снова заглянул ей в глаза. Не знаю, что она там разглядела, но снова громко сглотнула.
- Я не хочу!
- Я сделаю так, чтобы ты захотела, - и снова потянулся к губам, но она отвернулась, и я уткнулся носом ей в висок.
- Васильев, уйди! - не глядя на меня, сказала Курятникова.
- А ты прогони, - моё желание затуманивало разум, я провел губами по её скуле, потом вниз к шее и вверх к ушку.
- Пошёл вон! - упрямо повторила она.
Я с трудом оторвался от неё, подцепил пальцами подбородок и заставил смотреть на меня.
- Что не так? - голос был хриплым.
Скользнул рукой ниже, задержал её на шее, отчётливо почувствовал под пальцами пульс. Сердце Курицы билось с невероятной скоростью.
- Ты серьёзно спрашиваешь об этом? - она вцепилась пальцами в моё запястье в попытке убрать руку со своей шеи. - Уйди, Васильев! Сделай мне подарок, - злобной змеей зашипела она.
Она не просила – она требовала, отчего моя злость медленно, но верно закипала внутри. Я снова закрыл глаза. Успокоиться, мне нужно успокоиться. Иначе я просто придушу её.
Медленно разжал пальцы и сделал шаг назад. В паху от возбуждения было больно, член стоял колом.
- С Днём рождения! - голос все ещё хрипел.
Я развернулся и ушёл. Прочь, подальше от искушения. Я и так сегодня наговорил и сделал много лишнего. Зря! Зря показал ей свою слабость.
Оказавшись на улице, я быстрым шагом поспешил покинуть этот двор. Немного сбросив пар, вызвал такси и поехал к офису забрать свою машину. Время позволяло, и я, прежде чем ехать домой, поехал в спортзал, где больше часа молотил грушу.
Стоя под прохладными струями воды в пустой душевой клуба, я отчаянно старался не думать о Курятниковой. Выходило не очень, но я старался.