Так и вышла разведка из леса почти к дороге. Дальше произошло неожиданное. Ефрейтор подошел к кустам перед дорогой, из которых к нему навстречу появились немцы. Мосинка с примкнутым штыком висела на правом плече. Быстрая реакция позволила ефрейтору снять винтовку с плеча и схватиться левой рукой за оружие. Перехватить оружие правой рукой за цевьё немцы не позволили. Удар прикладом в голову бросил ефрейтора Ковалёва на землю в кусты.
Проводник присел на колено и выстрелил в немцев, попав в одного из них, но кто – то из немцев ответным выстрелом убил проводника и тот упал. Немцы засели за кустами и немного постреляли, а потом быстро организовали из подручных материалов носилки и вчетвером, бегом понесли раненого из поля зрения Миколы. Выходить из – за деревьев Микола не рискнул. Заиметь лишнюю дырку в черепе бойцу не хотелось.
Пришлось вернуться назад во временный лагерь и рассказать оставшимся бойцам о результатах разведки. Дырка в черепе и удар окованного железом приклада по черепу, это гарантированная смерть. Есть ли погоня было неясно. Все поняли одно, что это точно война, и Красная армия не смогла удержать врага на границе. Продвижение врага очень быстрое и до него не так и далеко. В этом районе он уже обошел группу. Дальнейшее передвижение группы связано с риском. Самое плохое во всей ситуации, что два человека, знающие куда идти, погибли. Получалось, что люди предоставлены сами себе. Командования группой никто из бойцов брать не пожелал. Каждый решал за себя.
Микола решил остаться при лошадях и телеге. Он решил для себя следующим днём сходить и похоронить погибших товарищей. Идти ему было некуда, разве что вернуться в часть и сообщить, что произошло непоправимое, а группу не довели до места назначения. Прочие решили разойтись по своему разумению. Часть на восток, чтобы выйти к своим войскам. Понятно, что чужая душа потёмки и кто, что будет делать большой вопрос. Люди разобрали оружие и сидоры, да скрылись в лесу.
Остался с Миколой большой знаток и любитель лошадей из степей приднепровья Тимоха Перекатиполе. Казак или цыган, понять трудно. Смуглая турецкая кровь у казаков не редкость вблизи Крыма. В душу не лезли, а интерес он на виду. Тимоха рядом с лошадками стремился быть постоянно. Во всяком случае, бросать четвероногих на произвол судьбы он не собирался, о чём и поведал Миколе, а Микола рассказал ему про решение похоронить товарищей и может вернуться в часть с докладом.
Если всё по уму, то за сутки можно добраться, только без телеги. Что касается корма, то начальство лесхоза за помощь выдало два мешка зерна. Пересортица типа суржика, но лошадки и такое зерно едят без вопросов. На этом зерне лошади будут способны к тяжёлой работе. По утру можно точнее определиться. Если сразу на восток ускакать, то за два или три дня линии фронта верхом достигнешь. Сплошной линии фронта нет и на лошади проскользнуть через дозоры очень даже просто, если не вылезать на дорогу с интенсивным движением. Проблема одна, чем питаться в пути? Запасы сухпайка на исходе и это плохо. Ведро варёной картошки почти всю подъели днём. Что дальше?
Дальше появился командир и на душе у бойцов полегчало. Есть теперь, кто их по должности обязан напоить, накормить и прочими приятными моментами обеспечить. Это же командир! Хотя все прекрасно понимают, что в условиях отсутствия складов в этом лесу, взять продовольствие неоткуда. В таких условиях питаться приходится на подножном корме. Пропитание добывается у населения. Кормёжка в этом случае, по числу калорий в рационе, сильно отличается от нормы котлового довольствия в частях и воинских подразделениях. Положа руку на сердце можно всегда смело утверждать, что нормы – это предел к которому стремится котловое довольствие, но оно его никогда не достигает.
Это мысли ефрейтора Ковалёва на тонкой грани между сном и бодрствованием. Последнее в рассказе от Миколы, осмыслено было и оформлено в вывод, что военные самые зависимые люди. Ими можно манипулировать легко, давая или не давая хлеба. Мысли человека двадцать первого века, конкретные и циничные. Главное отобрать оружие, а потом и командуй ими как хочешь. Они приучены к выполнению команды, даже более – они заточены на выполнение команды, в отличие от цивильных штафирок.