От нечего делать рассматриваю одноклассников. Скривилась. Вся банда в сборе. И все или в пышных и не очень юбках до пят, или в мини по самые стринги. Ну, кроме мальчиков, конечно. Те, как один в костюмах и галстуках. И даже есть за что зацепиться взглядом. Это если не знать, что внутри все осталось как прежде. Все так же гнило, мерзко и не погнушаются забить слабого. Или сделать таковым выбранного изгоя. Интересно, если я весь вечер буду повторять, что все пройдет в рамках приличий, так оно и будет? Или опять суровый реализм победит неунывающий, но часто бесполезный и беспомощный оптимизм?...
Любовь Николаевна, наша классная руководительница, начала нас строить парами. Мальчик + девочка. Ну что за бред? Как в детском саду, право слово. Еще и за ручки скажите взяться...
– Девочки берут мальчиков под руку. Давайте-давайте, вы уже взрослые! Так ведите себя соответствующе!
Даже стесняюсь спросить как...
На сгибе локтя букет, вторую руку положила на подставленную руку... Влада. Что такое не везет и как с этим бороться... с взаимной непереносимостью. И вот теперь мой спутник смотрит на меня, а точнее рассматривает, как экзотическую букашку под микроскопом. С насмешливым интересом, лениво и вальяжно. Вроде и раздавить можно, но и не особо хочется – что-то ведь интересное. Непривычное. Скольжу взглядом по нему. И мысли о том, что я стою в паре с симпатичным парнем, выбиваются насмешливым:
– Ну как, нравлюсь? Будешь со мной сегодня? – чуть приподняла бровь, его намеренная пауза в несколько секунд меня не сбивает с пофигистического настроя, – Зажигать?
– Окстись, толстый. Уж лучше я посплю в уголке, так хотя бы ноги оттоптаны не будут.
Скрипит зубами, +1 в мою копилку. Я не буду сегодня молчать. Надоело.
Двинулись... точнее выдвинулись, пафосно неся "знамя" родного учебного учреждения, примитивную табличку на длинной палке с номером нашей гимназии и нашим "11А", полил дождь. Нет, не так. С неба хлынули потоки воды, враз намочив шикарные платья и роскошные прически. Супер, супер, супер! И пусть у меня тоже мокрые до середины бедра брюки и вплотную облепившая накидка плечи, а мокрые волосы самовольно завиваются на концах хаотическими кудряшками, кто б знал, как мне греет душу мокрый и общий жалкий вид нашей богемы! Ох, как настроение то поднялось.
– Мар, смотри прелесть какая! У Аллочки отвалилась от волос.
– Где? – я чуть притормозила, честно осматривая мокрый асфальт.
– Да вот же! Да не туда смотришь! Вот же под ногами валяется. Ой, Господи, ну вот же!! Вот ты слепая тетеря!
– Тетери вроде как глухие, нет? – сделать серьезное выражение лица никак не получается – рискую получить преждевременные мимические морщины от смеха.
– Слууушай, а она, наверное, расстроилась. Как бы не заплакала от обиды. Ой, а давай ей вернем ЭТО! Оно же, наверное, под образ подобрано. Но вот только беда какая, образ то был сухой, а теперь мокрый хоть выжимай. И грязный. А ты как раз по этому перышку ногами прошлась... теперь все полностью соответствует – и мокрое и грязное, – и вид у Таши такой задумчивый, как будто и правда сейчас рванет назад искать несчастное перышко и втыкать в окончательно испорченную прическу нашей главной дивы. Одно радует, что прошли мы этот элемент декора уже метров 10 как.
– Таш, я жить еще хочу, по крайней мере, этот вечер пережить точно, – легко перебираю в своей ладони тонкие пальчики подруги.
– Эй, ты помнишь? Я обещала тебе, все будет хорошо! – мое солнышко крепче сжимает ладошкой мою руку, буквально таща за собой на буксире.
– Спасибо, солнце. Ты чудо! – улыбаюсь ей почти против воли. И, правда, надеюсь на лучшее.
Она моя лучшая подруга. Одна из немногих людей, перед кем я не закрываюсь как обычно. С ней я чувствую себя спокойно, в своей тарелке, в надежности и комфорте. И это, поверьте, дорогого стоит. Когда круг доверительного общения достаточно широкий, вы обычно не замечаете таких мелочей как дружеское участие и плечо, а также возможность без оглядки действовать и чувствовать, без стеснения выражать свои мысли и желания. Нет постоянного ожидания удара в спину и предательства. Не задумываетесь, что ваши слова могут быть использованы против вас – нет необходимости фильтровать свою речь на предмет слишком откровенных и сокровенных высказываний. Многим этого не понять, и им я, однозначно, завидую. Ведь это не мой случай, совершенно. Под моей маской спокойствия и хладнокровия – страх, липкий, неприятный, противный, душащий. Страх унижения, снова и снова.
А тут улыбка, от которой хочется улыбнуться в ответ. И радостнее и легче становится на душе. Не выдержав, чмокаю Ташу в щеку:
– Спасибо, родная, что ты есть у меня...
Вырвалось последнее против воли, сама не ожидала. А вот для моей подруги это не стало откровением. Теплая улыбка в ответ и к Огню мы дошли не разнимая рук. И плевать на всех.
Мне вручили этот несчастный аттестат, корочку с золотым теснением с изъявлением благодарности за отличную учебу, грамоту за идеальное поведение (с трудом удержала невозмутимое выражение на лице), благодарность за участие в общественной, спортивной и культурной жизни, благодарность моей маме (!!!) за то, что она воспитала такую хорошую меня.
Возвращаюсь на свое место и...
Отец, сидит рядом с мамой, счастливо мне улыбается, хлопает, машет рукой. Просто встретилась с ним взглядом, просто отвела глаза в сторону. Точно так я буду смотреть на случайного прохожего, имени которого я не знаю, и желания знакомиться с ним у меня нет. А внутри меня потряхивает. Но показывать свои эмоции, разговаривать с ним или, спаси Боже, выяснять, что он тут забыл, при стольких свидетелях я не буду.
Сорок минут, совершенно бесконечно тянется время... За это время я окончательно успокоилась и лелеяла надежду, что блудный родитель свалит куда-нибудь, испарится, развеется, будто его не было тут и мне все показалось с перепугу. Но, не судьба.
– Марчик, мы тебя поздравляем! Вот смотри – мы вместе с бабушкой выбирали, – и протягивает мне продолговатый бархатный футляр. От слащавого тона меня почти мутит.
Смотрю в его лицо. Неотрывно, не мигая. И прекрасно понимаю, как заставляю его этим нервничать, осознанно, целенаправленно. Проверяю сама себя – я так долго убеждала себя, что отец – это чужой человек, чисто теоретически где-то существующий, где то на периферии моего мира. Вот и тест-драйв установки.
– Что ты хотел? – вопросы в лоб – наше все. Особенно когда говорить ничего не хочется.
– Я скучал по тебе, дочка, – с некоторым возмущением выдает мне, и на лице виноватая маска. Будь я чуть наивнее – поверила бы.
– Не взаимно. Но я тебя услышала, ты меня увидел. Еще что-нибудь? – лицемерить и говорить как я рада его увидеть, да на таком важном и знаменательном для меня празднике – не буду. Врать не хорошо, тем более два раза.
– Марчик, может быть, возьмешь подарок? – он еще и злиться на меня пытается.
– У меня все есть. Но за подарок спасибо, – эту несчастную коробку я все-таки взяла, устраивать сцену не буду. Вот только открывать я ее не хочу, и мне даже не интересно посмотреть, что же там. – Мне пора. Мам, заберешь все, ладно? – на стопку бумажек положила бесценный дар от папаши, не пропадать же добру. – Люблю тебя, постараюсь быть не поздно.
Чмокнула маму в щеку и ушла к Таше. Если папик на что-то рассчитывал – это его проблемы с иллюзиями, не мои. А говорить с ним, трепать себе нервы – нет у меня такого настроения, по крайней мере, сегодня.
Фешенебельный дорогой ресторан-кафе "Седьмое небо" ждет нас. Сил мне и терпения.
Глава 3
Выпускники, дети, цветы, мать их, жизни... Приехали важные такие, как будто не по семнадцать лет и школьники сопливые, а самые настоящие акулы большого бизнеса и лет по сорок. И опыт жизненный из всех интимных дырок прет.
Из всей массы золотой молодежи резко выделялись лишь две девчонки – нежная блондинка и какая то зажатая и настороженная шатенка. На таких как блонди – смотреть одно удовольствие, но и только. Маленькая и наивная девочка, краснеющая по поводу и без, пока такую на что то раскрутишь, вспотеешь, а толку капля. Не вариант на сегодняшний вечер. А вот к темненькой я собираюсь присмотреться, можно будет половить рыбку и в ее проруби.