Очередная наша атака увенчалась успехом: Алекс убил сразу двух магов, спалив вместе с ними и годров. А после короткого, но мощного взрыва из ниоткуда, у меня отлегло от сердца: всё же это просто разность магий! Значит дело становится чуть проще. Отогнав всех своих мужчин себе за спину, ударила по врагам стеной огня. Сбоку продолжил то же самое дух, глянув на меня упрямым ослом. На это я только закатила глаза, сделав себе зарубку на память дать неслуху подзатыльник. Прикрыв нас от очередного взрыва, сделала вокруг нас полосу огня, отправляя вслед проклятие «Живого гниения». А следом за мной сделал свой ход Вариорис, вместе с потрескивающими ветвистыми молниями посылая волну страха. Алекс и Мерайи держали над нами щит, то и дело вспыхивающий от врезающихся в него заклинаний. Хар и Дил же сосредоточили своё внимание на ящерах, расплетая очень сложное заклинание, поддерживающее подобие жизни в мертвецах. Они же отводили от нас взрывы, вызванные разностью магий.
Воздух становился более горячим, создавалось ощущение, что мы находимся в плотно закрытой парилке, где всё больше и больше подкладывают дров. Воздух начинал обжигать лёгкие, от недостатка кислорода кружилась голова, но врагов становилось меньше, а заклинание делались более нестабильными. Но вот проблема: вместе с врагами неумолимо кончался и резерв, а накопители ещё надо было достать, что занимало и так отсутствующее у нас время. Само противное, что не помогал даже клеймор, он не брал из убитых врагов и капли энергии, словно в них не существовало жизни. Но так быть не могло! Даже у умертвий крупицы жизненных сил были! Даже у големов! А у этих зубастых тварей – нет!
Сил оставалось всё меньше, а количество врагов до сих пор было слишком опасным для перехода в ближний бой. Я уже начинала паниковать, когда произошло непредвиденное: заклинание дошло до пика нестабильности. Воздух загудел роем рассерженных пчёл, раскаляясь ещё больше, замер… и рунные круги взорвались. Я успела поставить на нас щит буквально за мгновения до того, как неудержимая волна силы выжгла бы нас до тла. Но я слаба. Резерв опустошался с огромной скоростью, начиная тянуть уже и жизненные силы, но мне было всё равно. Я хотела защитить своих любимых мужчин, пусть даже и ценой своей жизни. Да, теперь, почти перед смертью, можно и хоть себе признаться. Я люблю их, даже к Дилайру я испытываю если и не любовь, то влюблённость так точно. В глазах неумолимо темнело, а тело наливалось свинцовой тяжестью, даже дышать становится всё труднее, просто не хватало сил. И, проваливаясь в бездну, я жалела только об одном: я так и не сказала мальчикам, что люблю их… Перед взором стояли тьма и яркие пятна, когда я почувствовала, как рядом происходит всплеск магии, а контроль над щитом мягко перехватывают. Удивление слабо проскользнуло в уставшем сознании и исчезло, сменившись тьмой.
В себя я приходила очень трудно. Всё тело будто бы из ваты, утыканной иголками, по мозгу, да и по другим органам, меня явно пинали нещадно. В рот словно песка засыпали, а глаза, если судить по ощущениям, мне заклеили наглухо. Но, при этом, я всем естеством чувствовала, что рядом сидели мои мальчики, жутко волнуясь за меня. В груди защемило от нежности. Она полилась через край, достигая каждого из моей несносной пятёрки. Судя по звукам, парни дружно подскочили на месте, а потом кинулись ко мне. Касание к вискам тонких пальцев – и тонким ручейком в меня полилась смутно знакомая магия, заполняя почти схлопнувшийся резерв. Наверное, я была бы первым ребёнком стихий, что перегорел.
— Пить… — кое-как прохрипела моя измученная тушка.
— Конечно, подожди, Кара, сейчас, потерпи немножко! – с удивлением узнала в этом частящем голосе Вариориса. Ого, он и на «ты» ко мне? Что-то новенькое.
Меня аккуратно приподняли, и в горло полилась живительная влага. Беспокойное сопение парней заставило меня еле заметно улыбнуться. Через пару минут непрестанной подпитки я смогла разлепить очи. Первым, что кинулось мне в глаза, было белое, как мел, лицо Александаррана, сидящего у меня в ногах. Стоило мне посмотреть на него, как он отчего-то виновато опустил голову и чуть поджал губы.