льцы нежно прошлись по рубцам, разрешая им рассосаться, даря так необходимую парню ласку. Наклонившись, обсыпала спину и попу мягкими поцелуями, чуть дотрагиваясь языком до красных участков. Плач перешёл в возбуждённые всхлипы, стоило мне только прикоснутся. Моя прелесть плавилась от прикосновений, сладко стоная, выгибаясь, отчаянно желая показать себя как можно лучше, чтобы только больше не злилась, или, не дайте боги, вообще не отослала в Варуну ждать моего возвращения. — Алекс, я хочу, чтобы ты приласкал Вари. Тут Алекс не выдержал, выплёскивая на меня скопившееся негодование: — Я тебе что, шлюха дешёвая?! Или ты думаешь мне, ко всем демонам, нравится за всем этим наблюдать?! Да за это время у тебя я увидел больше развратного, чем за всё время до этого! — глаза мага полыхали огнём, а сам он прямо-таки дышал злобой и негодованием, а ещё униженным самолюбием. — Я хоть и раб, но и у меня есть гордость! Шлюхой себя сделать не позволю! — Кажется, я слишком рано приспустила поводок. Александарран, пойми, мне абсолютно плевать на твоё мнение. Твоё тело полностью принадлежит мне, поэтому сопротивляться бесполезно. — для более наглядной демонстрации своей власти над ним перехватила контроль, нежно проводя рукой по ягодицам асура, удобно лежащего на коленках. Палец проскользнул меж ягодиц, лаская анус, спускаясь к яичкам. По стороны ласкаемого послышался возбуждённый вздох, но податься навстречу он не посмел. От мага пришла волна ужаса и отчаяния. Понял ситуацию и что я и так много воли ему даю. Но ничего, прижму немного и опять шёлковым станет, только вот надо ввести расписание наказаний, а то расслабились мои мальчики совсем. — Да и болезненно оно, это неподчинение. И я снова включила заклинание наказания. Подняла Вари с колен мага, давая тому свернуться стонущим калачиком. — И если ты ещё раз мне посмеешь тыкнуть, то поставлю почти на максимум и оставлю на часов десять чтоб было время подумать об своём поведении. Надеюсь я выражаюсь понятно, раб? — холодно и хлёстко довершила, открывая перед ним эмоции и выливая на него своё недовольство его непокорностью. — Да, госпожа… я понял… прошу прощения… Не обращая больше внимания на мага принялась за Вари. Притянула пошатывающегося парня к себе за талию, аккуратно выцеловывая шею, ключицы, сминая попу в ладонях. Парень сладостно стонал, прижимаясь ко мне плотнее, стараясь при этом подставить под ласки как можно больше тела. Взглянула на дроу. Тот спокойно сидел на земле, с лёгкой завистью поглядывая на нас. От Алекса же волнами расходилось раздражение и досада, заменяясь смирением, а под конец и покорностью. Только вот покорность не сломленного существа, а… как там в одном мире термин был… сабмиссива что ли? Интересный спектакль! Всё-таки у парнишки есть склонность к подчинению, только вот ненужной гордости… от моря до попы. Вот и страдает из-за этого. С сожалением оторвалась от Вари и приказала одеться. Всё же не иметь я его тут собралась. Он вздохнул, но подчинился без промедления, с удовольствием снова попадая в мои объятия. Нос нежно уткнулся в моё плечо, шумно вдыхая запах, руки легли на талию, трепетно сжимаясь, а хвост обвил ногу. — Хозяйка… мне действительно очень стыдно. Пожалуйста, простите меня! — невнятно пробубнил парень, чуть подрагивая. Вместо ответа я переложила его руку к основанию хвоста, безмолвно прося приласкать его. Парень сразу понял моё желание, еле заметно касаясь эрогенной зоны, ласково щекоча её подушечками пальцев. По телу расползались горячие волны мягкого удовольствия, постепенно набирая мощь, подстёгнутые ласковыми губами на моей шее. Нет, я знала, что хвосты у женщин-асур чувствительные, но чтоб настолько! Меня прижало к Вари в тягучем горячем оргазме, заставляя около минуты буквально висеть у него в руках, приходя в себя. Со стороны Алекса послышался сдавленный вскрик. Проверила его состояние, а потом снова прильнула к моему мальчику, прикусывая край его одежды, чтобы не засмеяться. Да… Получить оргазм во время наказания… для Зу'Штера это явно новый опыт, хотя и очень болезненный для гордости. Но всё же смешение боли и удовольствия у него вызвало больше положительных, чем отрицательных эмоций. Чтоб не портить ощущения парню, выключила заклинание. Он лежал неподвижно около минуты, стараясь разобраться в себе и своих ощущениях. По мере того, как он думал, его всё больше и больше затапливали стыд и смущение. Не думала, что такие родственные эмоции могут быть одновременно, но всё же были. Достав бытовой артефакт, очистила нас четверых, за что получила три благодарных взгляда. Быстро собрав вещи, мы двинулись дальше. Три следующих дня ничего такого не происходило. Ехали мы мирно, иногда лениво отбиваясь от своеобразных стрекоз и комаров-переростков, почему-то ярко-розового цвета в зелёную крапинку. Пару раз я замечала маленькие скопления комков шерсти, но они больше не тревожили наш покой, только наблюдали. Отношения Алекса с парнями не изменились, что меня порадовало, со мной же парень был вежлив до предела, предупредителен. Все три спокойных дня он старался угодить мне всем, чем мог, являя собой образец идеального раба. И при всей внешней невозмутимости в парне такие страсти кипели, что любо-дорого было прислушиваться. Он отчаянно желал моего внимание, с не меньшим отчаянием злясь на себя за такую слабость, иногда он был готов на всё, что прикажу, а в следующий момент уже был готов послать не то что приказ, но и любую мою просьбу в попу. На середине первого дня после наказания Ала, я не выдержала и открыла между парнями канал связи, давая почувствовать им эмоции желтоглазки. Правда, ему доступ к их чувствам не дала. Иногда я специально начинала играть с Вари для того, чтоб вывести мага на тот настрой, что я сейчас хотела. Хар, чувствуя наши эмоции, лишь тихонько посмеивался, впрочем, не привлекая внимания. Развлекались мы как могли, если подытожить. Во время нашего пути лес менялся, становясь больше похожим на джунгли, если не учитывать совершенно дикую раскраску и формы некоторых растений. К животным за это время мы уже привыкли. Туман плыл где-то в стороне от дороги, лежа то тут, то там рваными сизо-фиолетовыми клочьями, изредка шевеля своими щупами. Вот впереди у обочины строит куст, больше похожий на моток оранжевых щупалец, что тянуться вверх, а трава так вообще начинает синеть. Деревья похожи на чёрные обрубки, на которых лежат кислотно-жёлтые лианы. Редкие цветы алчно хлопали лепестками, покрытыми тончайшими шипами. Один из таких красных цветов мне гордо преподнёс Вариорис, держа тряпочкой за нежно-голубой стебель. Благодарно склонила голову, машинально отправляя цветок в пространственный карман. Он послушно открылся, хотя до этого даже не отзывался. Небо же стало зеленеть, придавая местности какой-то мертвенный облик. Теперь я понимаю, почему зверьё тут такое разноцветное. Ой, а это что, заяц? Проводила ошалелым взглядом овал на ходулях, из, предположительно, передней части которого торчали ввысь длинные уши. Почему предположительно? У твари небыло ни глаз, ни носа, ни рта, а конечности гнулись во все стороны, словно на шарнирах. И как только существо передвигается, а не надает на землю? Четвёртый день с самого пробуждения был странный. Стоило только мне проснуться, как я увидела ЕЁ. ОНА сидела на защитном барьере и грустно взирала своими фасеточными глазами. Рядом зашевелился Алекс, с удивлением глядя на НЕЁ, а потом и на меня, с тихим писком прячущуюся за его спину. Услышав мой писк проснулись Адхар и Вариорис, сразу же хватаясь за мечи и тъелх. А всё с чего? На барьере сидела огромная, почти с меня, ярко-красная ПЧЕЛА! Они и маленькие заставляли меня нервно передёргиваться, а тут я ели держалась, чтоб не сорваться на истошный визг. Поэтому теперь вот сижу за духом реликвии прижимаюсь к ставшей большой и надёжной спине, и тихо попискиваю в неё же, не в силах отсечь своих парней от моих же волн ужаса и паники. Вон, даже до Алекса они дошли, судя по тому, как тот вздрогнул