— Что-то не так? — она присоединилась ко мне на кухне, уже в штанах и майке. — Тебе что-то не понравилось?
Я сидела обнажённая за столом с сигаретой, подтянув одну ногу, и вертела пачку в руках. Зато тебе все понравилось. Уже давно прошли те времена, когда мне хотелось открываться с любовниками или прятать негативные эмоции, если такие возникали. Я не ждала многого от людей.
— Ты довольна? — спросила я, не пытаясь добавить дружелюбия.
— Да, я довольна, что ты…
— Я имитировала, — резко оборвала я её мысль, тем более, отчасти это было правдой. Я умела довольно реалистически симулировать оргазмы, способная обмануть не только партнёра, но и собственное тело. Я сотни раз делала это с мужчинами. Не смотри на меня так пристально. Ты не заметила, но раньше я уже делала это с тобой.
— Ты врёшь, — не поверила она.
Меня умилила её реакция. Люди до конца будут видеть и находить то, что хотят.
— Ты думаешь, лесбийский секс застрахован от этого? — я смахнула пепел. — Что ж, если желаешь, можешь оставаться с этой иллюзией.
— Но… зачем? — не понимала она.
Всё очень тривиально. Первый раз с тобой я была слишком пьяна, чтобы кончить. Другой раз — от перевозбуждения… Имеют ли причины значение? Каждый делает то, что ему удобно. Зачем я вынула козырь? Может, я бы никогда не призналась, если бы ты не показала, как это может быть прекрасно… ужасающе прекрасно.
— Я исполняю условия — твои фантазии, дорогая.
— Абсурд, — заключила она. — Слова — тоже спектакль?..
— О, — я прервала её. — Надеюсь, ты не приняла близко к сердцу?..
— Боже, Рита!.. Мы же не в яслях. Хотя должна заметить, я бы лучше поняла их в сексуальном порыве, но если ты имитировала…
Куда ты клонишь? Удивляюсь хромой логике. Одно другому не мешает. Или, ты льстишь моему актёрскому мастерству. Милая, я бы подыграла тебе, если бы отрицать своё давешнее возбуждение не было столь нелепо! Меня неожиданно осенило, что она тянет диалог, оправляясь с неприятным разумением.
— Повтори, — вдруг сказала она, и в её голосе прозвучали привычные железные нотки.
— Я имитировала, — с готовностью отозвалась я, и мне показалось, что распечатала этими словами заводь боли на её лице.
— Нет, другое, — подавив вспышку, в прежнем тоне заявила она. — Повтори Те слова.
Признаться, до этого момента я получала истинное наслаждение от её грусти, тщательно ширмуемой масками. Моя нагота нисколько не смущала моего вольготного состояния. Но сейчас я почувствовала себя небезопасно. Хочешь, чтобы повторила? Пожалуйста.
— Я тебя люблю, — безэмоционально выговорила я, будто заказывала билеты в партер.
— С Теми же интонациями, — потребовала Валя. — Или, для этого, в тебя надо что-то вставить?
Я никогда не отличалась особой впечатлительностью, но сейчас ощутила, как краска приливает к лицу. Как тебе удаётся делать меня такой уязвимой?
— Думаешь, интонации что-то изменят? — ухватилась я за спасительную соломинку.
— Раз ты так хорошо притворяешься, уверена, тебе не составит труда изобразить их, — не отступила Валя.
Она подошла и оказалась в опасной близости.
— Я уезжаю, — твердо сказала я, отстраняя её.
В такси я ехала совершенно обезличенная. Не знаю, отчего, мне хотелось плакать. Почему она не остановила меня? Почему не приказала целовать, шептать «люблю»? Я ненавидела её. Где твоя хвалёная наблюдательность и непримиримость с обстоятельствами, Валя? Неужели ты столь слепа, чтобы не распознать в типичном женском «нет» горячее «да»? Впрочем, тебе, наверное, всё равно. Это всего лишь сделка, а я перегнула палку. Тебе нравится моя бессловесность, но ты не хочешь возиться с чем-то помимо. Я потерялась в этом театре, переставая различать реальность.
— Это что, зомби? — поинтересовалась я у водителя, когда авто замедлилось на развязке, высветив фарами пошатывающееся человеческое тело, пересекающее проезжую часть.
— Это — пятница, — улыбнулся шофёр, выруливая в объезд.
========== Часть 3 ==========
***
Валя заглянула в «курилку», на лестничной клетке, где мы болтали с Алексеем.
— Зайдите ко мне, когда освободитесь, — обратилась она к моему собеседнику и прошла по мне холодным взглядом. — А вы снова здесь?
Она испарилась прежде, чем я успела выдохнуть дым и ответить. Это была среда следующей недели.
— О, о, — нагнетающе подтрунил Алексей. — Кажется, твои участившиеся перекуры заметили. Я бы её не сердил. Учитывая, чем чуть не кончились прошлые шутки…
Факк. Мало того, что она меня игнорирует, да ещё загибает крючки.
— А у тебя что? Зачем она тебя к себе позвала?
— Да орешки, — помахал Алексей дотоле прижатым под мышкой пакетом. — И сухофрукты.
— Она тебя что, послала за орешками?! — шокировалась я.
— Вообще трындец! — поддакнул Алексей. — Им, как всегда, некогда с их встречами. Жуть занятые, — забавно ёрничал он. — Сама ж недавно кофе покупала.
— П-ф, — многозначительно буркнула я, неодобрительно качая головой.
— Ты избегаешь меня?
Я зашла в её кабинет после рабочего дня. Она не сразу перевела на меня взгляд от плоского монитора.
— У меня пока нет фантазий, — просто ответила Валя. — Если хочешь, можем позаниматься твоим проектом.
— Если интересно, в какой он стадии, там, на компьютере, папка «Катерина», — координировала я.
— Хорошо, я посмотрю. Это все?..
— Да, дорогая — нет, не всё, но ты не дождёшься, чтобы я это оглашала. — Давай покажу, где папка, — я нагнулась над её столом, чуть разворачивая монитор и пробуя изъять компьютерную «мышь» из мёртвой хватки её пальцев. Каково же было моё удивление, когда на экране я увидела шахматную доску с довольно реалистичными фигурками. — А это ещё что?!..
— Между прочим, сейчас из-за тебя я слечу по цейтноту, — упрекнула Валя, ловко переводя монитор в прежнее место и щёлкая клавишей «мыши» для хода.
— Значит, пока вы нам запрещаете «асю» и иже с ней, — я была искренне возмущена, но не могла сдержать подступающий нервный смех. — Ты сама тут шахматками… балуешься? Весело живёте, Валентина Михайловна!
Валя молчала, не собираясь размениваться на мою преамбулу, поглощённая решением логических приёмов и расстановок. Ладно, надо хоть глянуть, что у неё за положение. Я обошла стол и встала за её спиной, оценивая поле и пытаясь не отвлекаться на запах её духов.
— Зачем ты ферзя так далеко от своих фигур отвела? — пожурила я.
— Пешку рубила.
— Пешку-приманку? Валя, ты же умная женщина, а на такую уловку повелась!.. Ешь коня тогда.
— А он — моего слона. Этот слон — единственная защита от мата, — она продемонстрировала угрозу от вражеского ферзя.
— Так ты ему «вилку» конём сварганишь и съешь ферзя в этом случае.
— Умничка, — ласково похвалила Валя. — Он-то пешкой коня рубить не может — шах открывается.
Она ещё пару секунд облетела прицельным взглядом разные точки доски, сверяя диагностику и, наконец, взяла коня. Ответ противника не заставил себя ждать. Он увёл ферзя с шахом.
— Улизнул, — ворчливо подытожила я. — Через три хода он срубит ладью. Надо подготовить затор из фигур и блокировать ферзю выход.