Чтение «Таймс» напомнило Арни Дом, и ему ненадолго показалось, что он снова на Земле, в Южной Пасадене: его семья подписывалась на «Тайме», и он вспомнил, как мальчиком носил газету из почтового ящика, висевшего на улице, усаженной абрикосовыми деревьями. Теплая пыльная улочка, вдоль которой стояли аккуратные одноэтажные домики с припаркованными машинами и еженедельно подстригавшимися газонами. Именно этих газонов ему и недоставало – с тачками удобрений, семенами, садовыми ножницами и сетчатой оградой для домашней птицы по ранней весне… и все лето напролет работающими обрызгивателями, насколько это допускалось законом. На Земле тоже недостаток воды. Как-то его дядю Пола даже оштрафовали за то, что тот мыл машину в день экономии воды.
Дальше в газете встретилась статья о приеме в Белом доме в честь миссис Лизнер, осуществившей восемь тысяч терапевтических абортов в качестве представителя агентства по контролю за рождаемостью и давшей тем самым пример всему женскому населению Америки. «Что-то вроде медсестры – решил Арни Котт. – Благородное занятие для женщин».
Он перевернул страницу.
Там крупным шрифтом на четверть страницы сияло приглашение эмигрировать на Марс, которое он сам помогал составлять. Арни откинулся на спинку кресла и сложил газету, испытывая истинную гордость, – на его взгляд, приглашение выглядело прекрасно. Оно, несомненно, должно привлечь людей, если у тех еще осталась доля здравого смысла и искренняя страсть к приключениям, как говорилось в газете.
В приложении перечислялись все профессии, требующиеся на Марсе. Список был довольно длинным, отсутствовали там разве что проктологи да специалисты по разведению канареек. Там указывалось также, насколько сложно получить работу на Земле лицу даже с магистерской степенью, в то время как на Марсе хватало высокооплачиваемых должностей и для бакалавров.
«Это должно пронять их», – подумал Арни. Он сам эмигрировал из-за своей бакалаврской степени. На Земле для него было все закрыто, поэтому он прилетел на Марс в качестве простого водопроводчика, а теперь, по прошествии нескольких лет, посмотрите, чего он достиг. На Земле водопроводчик-бакалавр мог рассчитывать только на уборку дохлой саранчи в Африке в составе американских рабочих бригад. Кстати, его брат Фил этим и занимался в настоящее время: он закончил Калифорнийский университет, но так и не смог найти работу лаборанта по анализу качества молока. Одновременно с ним университет выпустил еще сотню таких специалистов, и кому они нужны? На Земле для них работы не осталось. «Летите на Марс, – заключил про себя Арни. – Здесь мы найдем вам применение. Стоит лишь поглядеть на дохлых коров с молочных ферм за городом. Вот пусть и тестируют им молоко».
Но приложение хитро умалчивало, что на самом деле эмигрантам на Марс ничего не гарантировалось, даже возможность вернуться домой, так как полеты на Землю стоили гораздо дороже из-за неадекватных возможностей взлетных площадок. И уж конечно, никому ничего не гарантировалось с точки зрения занятости. А виноваты в этом крупные державы на Земле, такие как Китай, Соединенные Штаты, Россия и Западная Германия, которые, вместо того чтобы поддерживать планомерное развитие планет, занялись дальнейшими исследованиями.
Они тратили время, мозги и деньги на звездные проекты, например, на полет к Центавру уже потрачены миллиарды долларов и человеко-часов. Арни Котт не видел никакого смысла в этих звездных проектах. Кто захочет четыре года лететь в другую систему, где и планет-то, наверное, нет?
Но в то же время Арни боялся, как бы космическая политика крупных земных держав не изменилась. Что, если в одно прекрасное утро они проснутся и пересмотрят свое отношение к колониям на Марсе и Венере? Что, если они отдадут себе отчет в их слаборазвитости и решат что-нибудь предпринять? Другими словами, что будет с Арни Коттом, если великие державы образумятся? Тут есть над чем поразмыслить.
Впрочем, великие державы не проявляли признаков разумности. Они все еще были одержимы соперничеством и сейчас, к облегчению Арни, продолжали борьбу между собой на расстоянии двух световых лет от Марса.